Святая благоверная княгиня Анна Кашинская
Святая благоверная княгиня Анна Кашинская, дочь ростовского князя Димитрия Борисовича, в 1294 году стала супругой святого благоверного великого князя Михаила Ярославича Тверского. (Он был замучен татарами в Орде в 1318 году. Память 22 ноября.)
После страдальческой кончины мужа Анна удалилась в Тверской Софийский монастырь и приняла постриг с именем Евфросиния. Затем, переселившись в Кашинский Успенский монастырь, святая Евфросиния постриглась в схиму с именем Анна. 2 октября 1338 года она мирно отошла ко Господу.
Сыновья святой Анны повторили исповеднический подвиг отца: Димитрий Михайлович (Грозные Очи) был убит в Орде 15 сентября 1325 года, а Александр Михайлович, князь Тверской, вместе с сыном Феодором – 29 октября 1339 года.
Чудеса при гробе святой Анны начались в 1611 году, во время осады Кашина литовскими войсками. Святая княгиня явилась пономарю Успенского собора Герасиму и сказала, что она молит Спасителя и Пресвятую Богородицу об избавлении города от иноплеменников.
На Соборе 1649 года было постановлено открыть ее мощи для всеобщего почитания и причислить благоверную княгиню Анну к лику святых Русской Церкви.
Но в 1677 году патриарх Иоаким поставил вопрос на Московском Соборе об упразднении ее почитания в связи с обострением старообрядческого раскола, использующего имя Анны Кашинской в своих целях.
В 1909 году, 12 июня, произошло вторичное ее прославление и установлено повсеместное празднование.
Дивны дела Твои, Господи, когда взираешь на переплетения судеб человеческих, где каждое событие имеет глубочайшее значение. Когда в жизни земной встречаются две княгини, претерпевшие за свою жизнь тяжелые скорби и мучения, отдавшие себя служению простому люду и Господу, чтобы потом встретиться в жизни небесной, прославленные в лике святых.
Святая благоверная Анна Кашинская
Удивительна и промыслительна встреча двух княгинь – святой Анны Кашинской [1] и Елизаветы Федоровны [2] в далеком 1909 году в городе Кашине, где прошли торжества в честь второго прославления в лике святых княгини Анны.
Так начинают рассказ об этом радостном событии «Тверские епархиальные ведомости» в 1909 г .: «10-го июня утром прибыла по железной дороге на поклонение многоскорбной Княгине Ея Высочество Великая Княгиня Елисавета Федоровна».
К ее прибытию вокзал красиво убрали флагами, гирляндами зелени, небольшими арками с коронами наверху. «С чувством сердечной радости имеем счастье встречать Тебя, Благоверная Княгиня. Ты пришла разделить с православным русским народом уготованный здесь пир нашей веры, по случаю восстановления церковного почитания во святых Благоверной Княгини преподобной Анны Кашинской». [1]
На вокзале Елизавету Федоровну встретили губернатор, представители городского и земского управления, власти, а у Воскресенского собора ее с нетерпением ожидали местные и много приезжих представителей духовенства. Архиепископ Алексий в полном облачении, с посохом и крестом в руках приветствовал Ее Высочество прекрасной речью, причем высокую паломницу, супругу князя-мученика, назвал «близкой по судьбе и родной по духу» [2] благоверной княгине Анне. «Настоящее торжество в честь многострадальной Благоверной Княгини Анны, изволением Промысла Божия, суждено разделить с нами именно лично Тебе, многострадальная возлюбленная Благоверная Великая Княгиня, Тебе – как близкой с нею по судьбе и родной по духу…» [3] [3]
После краткой литии и обычных многолетий великая княгиня Елизавета Федоровна коленопреклоненно молилась около раки княгини-инокини Анны, и присутствующие вторили ей своей молитвой: «Молим Господа вместе с Тобою и множеством русских богомольцев, стекшихся со всех концов земли русской на поклонение к раке честных мощей праведницы: да подаст Тебе Господь благодатное утешение терпеливо нести с нею Твой тяжкий крест, да упокоит во Царствии своем родного Тебе и нам Великого Князя-мученика. Молим Господа, да хранит Он милосердными молитвами праведницы чада Церкви Своей в вере и благочестии, Отечество наше в мире и всяком довольстве, под крепкою державою Благочестивейшаго Самодержца Земли Русской, на многая-многая лета!» [4]
Затем великая княгиня изволила обозревать собор, его древности и святыни. Относительно самого собора, имеющего величественный вид, сравнительно богато и довольно изящно обставленного и украшенного, Ее Высочество восхищенно сказала: «Прекрасный собор!» Великая княгиня обратила особое внимание на шитый шелками покров, сработанный руками царевен – сестер царя Алексия Михайловича, являющийся ныне вещественным и нелицеприятным свидетельством того, что прещение на имя благоверной княгини действительно было наложено из-за перстосложения. Царевны на этом покрове правую руку благоверной княгини Анны вышили с двуперстным сложением, но руку с таким перстосложением, очевидно позднее, закрыли твердо пришитою сверху новой дланью, на которой пальцы сложены уже триперстно. Эта подробность выяснилась незадолго до праздника, при оправлении покрова и внимательном его рассмотрении. Старообрядцы просили высокопреосвященного Алексия снять нашитую десницу, что он и разрешил сделать.
Пробыв в соборе около получаса, Елизавета Федоровна при пении концерта отбыла в Сретенский женский монастырь. Около собора толпы народа приветствовали августейшую паломницу громким «ура!».
В три часа пополудни великая княгиня посетила Успенский собор, в коем обозревала могилу благоверной Анны и затеплила здесь свечу. Свеча эта была ответом на речь настоятеля собора, отметившего, что настоящий каменный Успенский собор в честь благоверной княгини Анны устроен, по повелению царя Алексия Михайловича, на «царскую казну», но затеплить в нем у могилы праведницы свечу ни самому царю Алексию Михайловичу, ни другому кому из царской фамилии, по известным обстоятельствам, не доводилось. Эта честь выпала великой княгине Елизавете Федоровне.
На следующий день, 11 июня, благовест в Воскресенском и Успенском соборах к бдению начался в 6 часов вечера. К этому времени митрополит Владимир с духовенством прибыл в здание женской гимназии. Отсюда в предшествии архимандритов, протоиереев, священников и диаконов, разместившихся попарно, архипастыри в мантиях и с посохами в руках, со славою, под звон колоколов, при пении духовных песнопений проследовали на служение в соборы чрез густые толпы богомольцев, переполнявших соборную площадь. На торжество прибыли архипастыри и пастыри с разных концов необъятной Руси. Богомольцы были не только из близких мест, но и с Кавказа, и из Архангельска, и из Сибири.
Великая княгиня Елизавета Федоровна, в иночестве Марфа
Одним из самых торжественных и величавых моментов этого вечера была всенародная лития, совершенная около помоста, где совершал бдение епископ Гермоген. Сюда явились из Воскресенского и Успенского соборов две торжественные процессии с великой княгиней Елизаветой Федоровной и архипастырями, многочисленным духовенством и певчими, окруженные целым лесом хоругвей. Присутствие великой княгини вселяло в присутствующих необыкновенные радость и благоговение: «На разукрашенном гирляндами зелени балконе стояла ярко освещаемая лучами солнца, вся в белом Великая Княгиня». [5]
Наконец раздалось долгожданное прославление и воскликнули радостные голоса: «Преподобная Мати Анно, моли Бога о нас!» Впечатление получилось громадное – слезы у многих катились из глаз, ощущалось глубокое духовное удовлетворение.
В это время из главного алтаря вышли пять архимандритов, два протоиерея и два священника и направились в теплую часть собора, к временной раке со святыми останками благоверной княгини Анны – для приготовления ее к перенесению на уготованное место на катафалке среди холодного собора. Гробница приготовлена: сняты с нее покровы, прикреплены к ней полотенца. Отверзаются царские двери. Сияя золотом облачений, архипастыри во главе с митрополитом Владимиром, архимандриты, протоиереи, священники и диаконы при воцарившейся в храме тишине, молча, длинною лентою проходят в первую часть собора к той же гробнице. Митрополит совершил каждение вокруг временной раки, затем с коленопреклонением прочитал молитву благоверной княгине Анне.
Временную раку окружают высшее духовенство, Ее Высочество великая княгиня Елизавета Федоровна, обер-прокурор Святого Синода Лукьянов, губернатор ф. Бюнтинг и др. власти, родичи преподобной (князья Касаткин-Ростовский и Куракин, Штюрмер). И вот появляется богато украшенная серебром и золотом гробница; ее подхватывают архимандриты и священники, и при пении «Преподобная Мати Анно, моли Бога о нас» Елизавета Федоровна идет во главе процессии, держа конец прикрепленного к гробнице полотенца…
12 июня, «утру глубоку», еще с 4 часов, кашинские колокола начали призывать богомольцев в храмы. Около собора многие, пользуясь теплой и тихой погодой, расположились на ночлег и заснули; неспавшие, собравшись в кучки, разговаривали; иные, сгруппировавшись, пели общеизвестные молитвы и тропари. Ночью августейшая паломница великая княгиня Елизавета Федоровна в одеянии монахини, сопровождаемая лишь своей горничной, проследовав по улицам пешком, явилась помолиться у раки вместе с простым людом. Усердие и благоговение к праведникам не знает препятствий ни в рабочем времени, ни в недостатке средств, ни в отсутствии для них удобств во время многолюдных стечений богомольцев. С некоторыми из этих терпеливцев Ее Высочество, оставаясь незамеченной, изволила разговаривать. «О ее присутствии могли догадываться лишь немногие лица, стоящие в числе соборной администрации». [6]
И вот на рассвете на улицах города полное оживление. Во всех храмах для народа с возможной торжественностью и при участии приезжего духовенства отправлены ранние литургии, а после них молебны святой благоверной княгине-инокине Анне. В 7 часов утра перезвон со всех кашинских церквей возвестил о приготовлениях к общеградскому крестному ходу.
Со всех сторон раскинувшегося по холмам и точно лентой опоясанного рекою города потянулись к Вознесенской церкви, стоящей среди обширной площади и только через реку от соборов, кресты, иконы и хоругви от монастырей и приходских церквей города.
На соборную площадь еще с раннего утра начал стекаться народ. Громадные толпы народа запрудили не только площадь, но и примыкающую к ней думскую улицу. На пространстве, ими занимаемом, безбрежное море голов, волнующееся, переливающееся, сверкающее разными цветами и красками. Толпы стоят в ожидании величавой процессии.
Вот открылось блестящее зрелище. От Вознесенской церкви двинулся грандиознейший крестный ход. Впереди идут священники и окропляют народ и путь крестного хода святой водой. Далее вытянулись бесконечной лентой целый лес хоругвей и крестов и целое ополчение икон. Здесь святыни двадцати кашинских приходских церквей, Успенского собора и трех монастырей. Их сопровождают псаломщики в стихарях, в блестящих облачениях диаконы и священники, разместившиеся парами. Среди духовенства много прибывших на торжество с разных сторон священников. Всего духовенства свыше 100 человек. При великолепной погоде, ярко блиставшем солнце, под дружный и мощный звон колоколов медленно, с церковными песнопениями движется эта чудная, необычайная для Кашина священная процессия.
Зрелище производило неизгладимое впечатление. Гигантская толпа соблюдала порядок, не требуя большого вмешательства со стороны всюду расставленных солдат и стражников.
Во время литургии священник Н. Рождественский освятил на мощах иконы, предназначенные в разные города и селения. Среди помянутых икон была древняя икона благоверной княгини Анны, привезенная великой княгиней Елизаветой Федоровной. Икона эта чеканная, сооружена в Царской оружейной палате лучшими мастерами в царствование Феодора Алексеевича, в 1676 году, когда было уже предрешено приостановить почитание благоверной Анны Кашинской как святой. Теперь она находится в храме-усыпальнице в Бозе почившего великого князя Сергия Александровича.
Положено начало молебну. При пении «Бог Господь» и тропаря преподобной Анне архимандриты и священники снимают блещущую золотом гробницу с катафалка и, подняв на руки, выносят наружу. За гробницей шествуют архипастыри и власти. Около паперти собора, вытянувшись в две линии, как бы священной стражей, стоят более сотни протоиереев и священников в ожидании выноса гробницы.
Вот она… Вышла к народу целительница недугов и скорбей. Колокола собора и города гремят ее славу. Гробницу устанавливают на высокие носилки, покрывают роскошным бархатным шитым золотом покровом – усердным даром жителей с. Кимры.
Высоко на носилках, видимая для всех, плывет гробница воспрославленной, точно воскресшей многоскорбной княгини, сопровождаемая своей преемницей в страданиях и служении народу великой княгиней Елизаветой Федоровной.
Кругом как будто не народ, а волнующееся море, готовое прорваться чрез все цепи и преграждения. В воздухе – густой гул колоколов, громкие, воющие, стонущие голоса больных, одержимых… Стройное пение тропаря преподобной. Все это сливается в один аккорд, в хвалебный гимн благоверной княгине-инокине святой Анне. Солнце ласково смотрит с высоты на ликующий народ, празднующий явление праведницы.
Картина величественная, торжественная, потрясающая, и она долго не изгладится из памяти присутствовавших на торжестве. Взоры всех с выражением беспредельной веры и страстных надежд устремлены к гробнице благоверной княгини.
В этот день от имени Тверского братства св. Михаила Ярославича, а также от имени В. И. Кункина было роздано бесплатно народу несколько тысяч брошюр и листков, посвященных памяти святой благоверной княгини Анны Кашинской.
Церковно-религиозная часть торжеств завершилась 13-го июня открытием в Кашине «Православного братства святой благоверной княгини Анны Кашинской». [7] Владыка Алексий предложил, чтобы «Ея Высочество соизволила с милостивою благосклонностью принять «Братство Св. Княгини Анны» под свое покровительство, дабы тем сильнее и крепче запечатлеть в Кашине память о чудном молитвенном единении, которое испытывали граждане, видя в дни торжеств за всеми богослужениями среди богомольцев Ея Высочество». [4] [8] Предложение это с восторгом и единодушно было принято всем собранием.
Некоторые газеты, не имея возможности замолчать крупного церковного явления, постарались отметить «бледность» кашинских торжеств по сравнению с саровскими и если не отсутствие народа на торжестве, то положительную бедность в этом отношении, указывая, что богомольцев было лишь тысяч 20–25. [9] На самом деле последних прибыло в Кашин на торжество от 70 до 100 тысяч. Правда, кашинцы ожидали гораздо более – до 200 тысяч. Теперь объявилась и причина, почему их ожидания не оправдались.
Оказывается, по показаниям богомольцев, пришедших с разных мест, даже с противоположных сторон, какие-то «старатели» поусердствовали еще за много дней до праздника распустить в народе слух, что в Кашине ожидается какая-то катастрофа, что в нем будут пущены в дело и бомбы, и мины, что город ввиду этого за 5 верст окружен войсками, доступ в него труден и т. п. Богомольцы, предупрежденные такими вестями, одни остались дома, другие воротились с дороги, до Кашина добрались лишь самые решительные. Здесь нелепые слухи, конечно, оказались полным вздором, преднамеренною ложью, кем-то не без цели, очевидно, придуманной.
За дни торжеств в городе никаких тяжелых, обычных для многолюдных стечений инцидентов (если не считать карманные кражи) не зарегистрировано, не замечено никаких заболеваний, не было, по счастью, ни одного смертного случая, хлеба хватило, по случаю хорошей погоды не ощущалось острой нужды в помещениях для богомольцев. И как во время обнесения гробницы со святыми останками, так и после, благодаря бдительности военных и политических чинов и особенной распорядительности полицмейстера Гоффенберга, соблюдался большой порядок, не было никаких несчастных случаев, ни давки, ни толкотни.
Празднество подошло к концу и к 8 часам вечера настало время проводить Ее Высочество Елизавету Федоровну на вокзал кашинской железной дороги. От учениц кашинской гимназии великая княгиня приняла букет ландышей и вошла в вагон. [10] Поезд тронулся, сопровождаемый восторженными криками «ура!» собравшегося на перроне народа.
Великая княгиня Елизавета Федоровна
Августейшая паломница приобрела в городе и среди богомольцев глубокую симпатию и громадную популярность. Народ не мог не заметить в Ее Высочестве высокой религиозной настроенности, ясно светившейся в ее приветливом ласковом взоре, не опустил из вида и ее усердных выстаиваний всех довольно продолжительных и утомительных церковных служений; до слуха народного дошло известие об иных молитвенных и постнических подвигах Елизаветы Федоровны, выразившихся в Кашине в двукратном посещении раки преподобной ночью, в употреблении самой простой неизысканной пищи.
13-го июня тверской губернатор получил от великой княгини Елизаветы Федоровны телеграмму следующего содержания: «Вернувшись в Москву под свежим впечатлением чудно радостных дней, только что проведенных в Кашине, я не могу не высказать вам, как я была счастлива, что мне удалось принять участие в торжествах прославления Святой Анны Кашинской и провести эти три дня в ее родном и бывшем столь близким ее сердцу городе. Я была глубоко растрогана тем дорогим, тонким вниманием, которым я была окружена все время пребывания в Кашине, и мне было несказанно дорого, что к молитвам за усопших на заупокойных службах присоединили и молитвы за моего дорогого мужа. ЕЛИСАВЕТА».
В своем письме к императору Елизавета Федоровна написала: «Это было идеальное повторение Сарова… Была та молитвенная атмосфера, что так поразила нас тогда и что всякий раз возводит человека к Богу… Паломники прибывали и прибывали, и все молились… Все были поражены идеальным порядком и тем, что можно было так легко подойти к мощам. Несчастные, заблудшие грешники, которые, увы, существовали во все времена, пытались смутить христиан, говоря, что им придется платить за доступ к мощам… и что полиция будет перегораживать проходы. Но после того, как они увидели своими глазами и передали другим, что слухи эти оказались лживыми, люди стали приходить с еще большим рвением, радостью и благодарностью, на какую способны лишь русские крестьяне. Сколько молитв вознеслось тогда…» [11]
И теперь, спустя сто лет, мы имеем возможность получить точное представление о прошедших торжествах. Оценить поистине невероятные события в жизни великой княгини и России и узреть тонкий Промысл Господа.
На пожелтевших страницах «Тверских епархиальных ведомостей» Он сохранил для нас такие строки: «Благодарение Господу Богу, дивному во святых Своих! По молитвам Святой Благоверной Великой Княгини Анны Кашинской, торжество восстановления церковного почитания ее в г. Кашине совершилось в высшей степени светло и радостно: в присутствии Великой Княгини Елисаветы Федоровны и многих высокопоставленных лиц, при теплой, ясной и тихой погоде, при высокорадостном и глубокоумиленном настроении многотысячной толпы граждан города Кашина и пришлых богомольцев – и все это в полном порядке, с точным исполнением церемониала. Радуйся и веселись, отселе славный град Кашин! Да будет сие торжество неисчерпаемым источником радости для всех грядущих поколений и залогом милостей Божиих православным христианам! Святая благоверная великая княгиня, преподобная Мати Анно, моли Бога о нас!» [12]
П. В. Волошун, аспирант исторического факультета,кафедра отечественной истории
Сноски:
[1] Кашинские торжества // Тверские епархиальные ведомости. 1909. № 33, 24 августа. С. 656.
[2] Там же.
[3] Там же.
[4] Там же.
[5] Кашинские торжества // Тверские епархиальные ведомости. 1909. № 33, 24 августа.
[6] Кашинские торжества // Тверские епархиальные ведомости. 1909. № 33, 24 августа. С. 732.
[7] Кашинские торжества (окончание) // Тверские епархиальные ведомости. 1909. № 36, 15 сентября. С. 733.
[8] Там же.
[9] Кашинские торжества (окончание) // Тверские епархиальные ведомости. 1909. № 36, 15 сентября. С. 739.
[10] Помимо этого ученицы гимназии удостоились поднести: 1) полосу на диван и 2) две скатерти небольших размеров, шитых по зеленому сукну шелками, синелью, а цветы (розы) – из шелковой материи.
[11] Источник. 1994. № 4. С. 34.
[12] Тверские епархиальные ведомости. 1909. № 23–24, 22 июня. С. 465.
Днесь восхваляем тя, преподобная мати, / великая княгине инокине Анно: / яко бо лоза плодовита посреде терния, / процвела еси во граде Кашине твоими добродетельми, / всех удивила еси чудным твоим житием, / темже Христу Богу угодила еси, / и ныне, радующися и веселящися, / пребываеши с лики преподобных жен, / наслаждающися райския красоты и веселия. / Молим убо тя: / моли о нас Человеколюбца, Христа Бога нашего, / даровати нам мир и велию милость.
Просветившися Божественною благодатию, преподобная, / и правостию умною душу твою привязавши в любовь Христову, / тленныя, и красныя, и временныя нивочтоже вменила еси. / Крестным знамением на мысленныя враги мужески вооружившися, / постническими подвиги, постом и молитвами / углие страстей угасила еси, достославная Анно, / и по смерти источаеши благодать притекающим к мощем твоим. / И ныне, в Небеснем чертозе с мудрыми девами предстоящи Христу, / моли о нас, почитающих святую память твою.
Яко пресветлая звезда, / явилася еси в Российстей земли, во граде Кашине, / преподобная мати Анно, / во всех благочестивых и верных женах, / аки крин, процвела еси чистым и непорочным твоим житием, / во инокинях же совершенными твоими труды и подвиги, / и возшла еси к Вышнему граду, радующися и веселящися, / яко добре совершивши твое течение, / и ныне честныя твоя мощи, / аки бисерие драгое, явишася, / на исцеление всем, приходящим с верою. / Тем и вопием ти: / радуйся, всекрасная душею, / и моли Христа Бога / о спасении душ наших.
Скоропослушную помощницу, вси, сущии в бедах, / благочестно воспоем, Анну святую, / днесь любовию сошедшеся во обретение честных мощей ея. / Воспоем песнь Единому в Троице Богу, радующеся, / сподобльшему нас видети пречистое сокровище честных мощей ея: / от мног бо лет сокровены быша, / напоследок же нам явлены / и источают многа и различна исцеления. / Яко да молитвами ея к Богу / от всяких находящих зол избавимся, / радостною душею и веселием сердца благодарная воспоем, глаголюще: / радуйся, утверждение граду нашему.