Икона Божией Матери Троеручица
Эта икона относится к числу любимых в народе; по крайней мере, во всех монастырях, где довелось молиться автору этих строк, образ Богородицы-Троеручицы занимал свое видное место: он мог оказаться, например, в иконостасе собора, в домовой скитской церкви, в сестринской трапезной.
Происхождение этого, на первый взгляд, необычного, иконографического сюжета тесно связана с событиями жития великого святого VIII века, православного гимнографа, обличителя иконоборческой ереси, защитника чистоты Православия и почитания святых икон преподобного Иоанна Дамаскина.
В жизни этого удивительного человека очень много было событий необыкновенных, чудесных (они нам известны из его жития). Одно из таких событий связано с историей иконы, именуемой теперь «Троеручица», а также с историей возникновения одного из самых любимых православных песнопений в честь Богородицы — песни «О Тебе радуется», — которое поется за божественной литургией Василия Великого (в конце евхаристического канона вместо песнопения «Достойно есть»).
В 717 году на 9-м году своего правления византийский император Лев Исаврянин, начал открытые гонения на почитателей икон — к этому времени партия иконоборцев в империи весьма окрепла. Святой Иоанн жил в то время в столице Сирии и занимал должность советника халифа. Тогда он еще не был святым и преподбным, звали его тогда Иоанн ибн Сержунт Мансур. Как и его отец — Сергий Мансур — Иоанн исполнял обязанности великого логофета Дамасска.
Однажды своим многочисленным знакомым в Византии он написал письмо, обличающее ересь иконоборчества, ссылаясь на тексты Священного Писания. Об этом письме говорил весь Константинополь и, конечно, о нем узнали во дворце императора. Оно привело в ярость Льва Исаврянина, поскольку не оставалось сомнений, что сила мудрых слов талантливого писателя производят большое впечатление на читателей и оказывает действие, прямо противоположное тому, которого добивается император своими указами против икон.
Досаднее всего было то, что пресечь деятельность этого «дамасского писаки» — Иоанна Мансура не представлялось возможным: он был подданным сирийского халифа, жил в другом государстве и находился вне досягаемости императора. Тогда по совету знакомых иудеев он решил прибегнуть к клевете. По приказу императора от имени Иоанна Мансура было составлено подложное письмо (для этого был получен подлинник другого письма, собственноручно написанного Иоанном, чтобы подделать его почерк), в котором он якобы предлагал Льву Исаврянину- правителю вражеского государства — свою помощь в завоевании Дамасска.
Это письмо было отправлено сирийскому халифу Йазиду в Дамасск. Разгневанный правитель вызвал великого логофета во дворец, предъявил ему обвинения во лжи и предательстве, как бы забыв, что род Мансуров верой и правдой служил халифам на протяжении многих лети. В довершение аудиенции халиф приказал немедленно отстранить недоумевающего Иоанна от должности и заключить в тюрьму.
Будучи истинным православным христианином, Иоанн ибн Сержунт принял свою участь со смирением и твердой решимостью пострадать за Христа. Утром ему был вынесен приговор: казнь, через отсечение правой руки. В тот же день приговор был приведен в исполнение — кисть руки была отсечена и вывешена на шесте посреди городской площади на позор, устрашение и в назидание всем недовольным. Вот тут и начинается чудесная история иконы Богородицы-Троеручицы…
Иоанн очнулся в своей постели, обрубок руки был забинтован и кровоточил. У постели страдальца сидел и плакал дамасский архиепископ. Иоанн попросил владыку передать халифу его просьбу: «Умножается болезнь моя и несказанно меня мучит, и не могу иметь отрады, доколе рука моя, на позор повешенная, не будет мне отдана». Архиерей ушел и вскоре возвратился со свертком: правитель сжалился над страдальцем и повелел возвратить ему отсеченную кисть руки.
Когда владыка ушел, Иоанн упал на колени перед иконой Матери Божией, сорвал повязки и приставил кисть к обрубку руки. Обливаясь кровью и слезами, Иоанн стал крепко обматывать составленную руку полотенцем, которое тут же покрывалось пятнами крови, и при этом горячо молился Богородице: «Владычица Пресвятая Матерь, родившая Бога Моего, вот правая моя рука, отсеченная ради Божественных икон. Ты знаешь, Владычица, что привело Льва во гнев; поспеши же на помощь и исцели руку мою.
Десница Вышняго, воплотившаяся из Тебя, ради молитв Твоих совершает многие чудеса, потому и я молю, чтобы и мою десницу исцелил Он по Твоему ходатайству. О Богомати! Пусть эта рука моя напишет то, что Ты Сама позволишь, в восхваление Тебя и Сына Твоего и пусть эти писания помогут укрепиться в православной вере всем, приходящим к Сыну Твоему, посредством молитв Твоих. Ты можешь все сделать, если захочешь, потому что Ты — Матерь Божия»…
То, что происходило дальше, описывает автор исторического романа «Иоанн Дамаскин» протоиерей Николай Агафонов.
Художественное произведение, оставаясь максимально верным действительным событиям (тем более, событиям из жития святого! тем более, под пером священника!), благодаря своим возможностям, образному языку позволяет живо представить читателю художественную картину происходящего… Приводим отрывок из романа.
(отрывок)
Икона Божией Матери Троеручица
«Было уже далеко за полночь, а Иоанн все молился и молился. Повязка на его руке отяжелела от крови и слез, проливаемых на нее, а он, поддерживая ее левой рукой, все протягивал к иконе в великой вере и твердой надежде на чудо.
Наконец утомление стало брать верх, молитва его становилась все тише и тише. Порой она переходила в какой-то неразборчивый лепет, напоминавший лепет маленького ребенка. Так на коленях перед иконой и заснул Иоанн, всхлипывая и вздрагивая во сне.
Во сне он увидел, что Пресвятая Богоматерь ожила и смотрит на него с иконы светлыми и полными любви милосердными очами. «Пресвятая Владычица, Ты меня услышала?» — обрадованно воскликнул Иоанн. «Я слышу всех Моих чад, призывающих имя Мое с верой в Сына Моего. Рука твоя теперь здорова, не скорби об остальном, но усердно трудись ею, как обещал Мне; сделай ее тростью скорописца».
Иоанн проснулся. С иконы на него с материнской любовью продолжали взирать очи Пресвятой Богородицы. Чувство какого-то неизъяснимого блаженства охватило всю душу Иоанна. Его правая рука под повязкой изнывала от нестерпимого зуда. Он почесал руку поверх повязки, но это не помогло.
Тогда он стал осторожно разматывать полотенце. Сердце его отчаянно билось. Вот он видит отрубленную кисть руки. Она накрепко прилипла к его руке и удерживается без всякой повязки. «Неужели действительно чудо и рука срослась?» — промелькнула у Иоанна радостная мысль. Такая радостная, что он в нее боялся поверить. Иоанн стал внимательно оглядывать руку. Рука сильно опухла, а на месте соединения с кистью запеклось много крови и ничего не было видно. Именно в этом месте рука чесалась. Иоанн стал осторожно почесывать ее своей левой рукой. Часть запекшейся крови отпала, и под ней Иоанн увидел набухший ярко-красный шов. Этот шов проходил в том месте, где была отсечена рука. Иоанн попробовал пошевелить указательным пальцем. Острая боль пронзила его, но указательный палец дрогнул.
Иоанн радостно вскрикнул и воздел руки к небу.
— Благодарю Тебя, Господи Иисусе Христе, за чудо, которое Ты совершил по молитвам Пресвятой Девы Богородицы.
На крик прибежал Софроний [грек-управляющий, в прошлом раб, которого много лет назад купил на невольничьем рынке отец Иоанна — Сергий Мансур — и освободил от рабства — Л.К.], дежуривший всю ночь в соседней комнате.
— Софроний, — крикнул ему Иоанн, — чудо! Ты понимаешь, Богородица совершила чудо! Моя рука цела. Софроний не рассмотрел в полумраке комнаты руку господина, потому подумал, что тот сошел с ума. От этой мысли Софроний горестно зарыдал. — Ты что, старик, плачешь? — удивился Иоанн. — Ты разве не понял? Вот моя рука, она вновь цела, по молитвам Богородицы. Буди всех, зажигайте огни. Давайте петь молитвы. — При этих словах он протянул к Софронию свою правую руку. Старик, увидев ее, вначале онемел от удивления. Потом осторожно пощупал руку.
— Ты, Софроний, прямо как апостол Фома, — засмеялся счастливым смехом Иоанн. Когда же Софроний осознал, что случилось чудо, он радостно вскрикнул, подпрыгнул на месте и стал плясать, что-то напевая себе под нос.
Иоанн, наблюдая простосердечное веселье своего слуги, тоже стал напевать песнь, которую сочинял прямо на ходу:
— Десница Твоя, Господи, в крепости прославилась; десная Твоя рука исцелила мою усеченную десницу, которая теперь будет сокрушать врагов, не почитающих честнаго Твоего и Твоей Пречистой Матери образа, и уничтожит ею, для возвеличения славы Твоей, врагов, уничтожающих иконы. Когда Иоанн пропел эту песнь второй раз, Софроний ее сразу запомнил и сам стал подпевать.
Потом с этой песнью на устах он побежал по дому будить остальных слуг. Когда все другие домочадцы собрались в комнату Иоанна и узнали, в чем дело, то тоже стали приплясывать и напевать. Вскоре все заучили песнь. «Десница Твоя, Господи, в крепости прославилась…» — радостно звучало по всему дому великого логофета.
Иоанна посетило такое вдохновение, что у него сама собой сложилась новая песнь в честь Богоматери: «О Тебе радуется, Благодатная, всякая тварь, ангельский собор и человеческий род! Освященный храме и раю словесный, Девственная Похвало, из Неяже Бог воплотися и Младенец бысть, прежде век сый Бог наш; ложесна бо Твоя престол сотвори и чрево Твое пространнее небес содела. О Тебе радуется, Благодатная, всякая тварь, слава Тебе!»
— Теперь, Пресвятая Богородица, — воскликнул, обращаясь к иконе, Иоанн, — я буду по слову Твоему тростью скорописца и воспою в песнях и стихах Сына Твоего и Господа нашего Иисуса Христа, воспою Твое предстательство за род человеческий, о Пресвятая Дева! Я воспою подвиги святых мучеников и праведников. Теперь больше нет для меня другого смысла жизни, раз Ты для этого исцелила руку мою…»
* * *
В благодарность об исцелении преподобный приделал к нижней части иконы изображение руки из серебра. С той поры этот образ так и пишется — с тремя руками: двумя Матерь Божия держит Младенца-Христа, а третьей рукой подает нам неоскудные Свои милости, как об этом поется в тропаре. Отсюда и пошло имя иконы Богородицы – «Троеручица».
А полотенцем, покрытым пятнами крови, которым была обернута искалеченная рука, Иоанн повязал голову и носил так до конца жизни (в этом головном уборе преподобный Иоанн Дамаскин и пишется на иконах).
Вскоре Иоанн, оставив дом, богатство и славу, раздав все свое имение, удалился от мира. … Как-то ранним утром, когда открылись ворота Дамасска, из них вышел странник с посохом и быстро пошел по дороге прочь от города. В этом бедно одетом путнике, голову которого покрывал плат, покрытый бурыми пятнами, никто не признал Иоанна ибн Сержунта Мансура — бывшего могущественного государственного сановника, великого логофета столицы Сирийского халифата …
Придя в монастырь (это была знаменитая лавра преподобного Саввы Освященного), он настоятеля попросил принять его послушником и был бесконечно рад и благодарен за то, что его просьбу исполнили. Не смущаясь и не унывая, Иоанн выполнял самую грязную работу и был в полном послушании у старцев, после чего принял монашеский постриг.
А дальнейшая судьба иконы «Троеручица» сложилась так. В XIII веке икону преподнесли в дар святителю Савве Сербскому, который перенес ее на свою многострадальную родину. Во время турецкого нашествия на Сербию, во избежание надругательства над святыней, хранители иконы поставили ее на спину осла, крепко привязали и пустили животное на волю Божию. Со своей чудной ношей осел беспрепятственно дошел до Афона. Здесь он по промыслу Божию он оказался у стен сербского Хилендарского монастыря, где святыня была с благоговением принята братией.
Вскоре в монастыре не стало игумена, и насельники обители приступили к выбору нового наставника, но никак не могли придти к единому решению. Но однажды, придя утром на службу, все неожиданно увидели на игуменском месте икону Божией Матери «Троеручицу». Образ унесли на его обычное место, но на следующий день он вновь появился на игуменском месте. Решив испытать это необыкновенное явление, монахи запечатали дверь храма, но утром, сняв печати с двери, они вновь увидели икону «Троеручица» на игуменском месте. В эту же ночь одному монастырскому затворнику явилась Божия Матерь и сказала, что отныне Она Сама благоволит управлять обителью. С тех пор в Хилендарском монастыре нет должности игумена, а иноки для получения благословения на те или иные монастырские послушания прикладываются к руке Пресвятой Богородицы.
В Россию первый список (копия) иконы Богоматери «Троеручица» был принесен в 1661 году и был установлен патриархом Никоном в Воскресенском Новоиерусалимском монастыре. С той иконы в 1854 году был сделан список, который до настоящего времени хранился в собрании музея «Новый Иерусалим». Сама же икона пропала. Сейчас монастырь восстанавливается и, возможно, святой образ уже занял подобающее ему место. В Москве находятся еще несколько древних списков иконы – один в Успенском храме Болгарского подворья, другой – в Троицком соборе Свято-Данилова монастыря. Известно, что перед иконой Божьей Матери «Троеручица» молилась Царская Семья в Ипатьевском доме накануне мученической кончины.
Тропарь, глас 4
Днесь всемирная радость возсия нам велия, даровася святей горе Афонстей цельбоносная Твоя, Владычице Богородице, икона, со изображением тричисленно и нераздельно пречистых рук Твоих, в прославление Святыя Троицы: созываеши бо верных и молящихся Тебе о сем познати, яко двема имаши Сына и Господа держати, третию же яви на прибежище и покров чтущим Тя от всяких напастей и бед избавляти, да вси, притекающии к Тебе верою, приемлют от всех зол свобождение, от врагов защищение. Сего ради и мы вкупе со Афоном вопием: радуйся, Благодатная, Господь с Тобою.