Петр и Феврония Муромские
8 июля — преставление благоверных князя Петра, в иночестве Давида, и княгини Февронии, в иночестве Евфросинии, Муромских чудотворцев
Вспоминая добродетельных мужей и жён русского средневековья, их отдалённые потомки сегодня испытывают самые различные чувства. Живущие по совести укрепляются в благом намерении донести свечу супружеской взаимной любви до победного конца. Колеблющиеся и слабые, падкие на всевозможные соблазны, внутренне ободряются и обретают в себе силы преодолевать препятствия, вырастающие на пути к семейному счастью. Циничные и развращённые с иронией усмехаются и мрачнеют, угнетаемые сознанием собственных преступлений против истинной и высокой любви. Равнодушными остаются только невежды, закрывшиеся от света Божия в душном мирке омрачённых суетой сердец, которые чужды и «Божества, и вдохновенья, и слёз, и жизни, и любви»…
И всё-таки не может не дрогнуть человеческая душа, когда слышит о супружестве гармоничном, о счастье нерушимом, о любви, чуждой предательства и измен! Почему? Потому что «подвиг есть и в сраженьи», среди стрел и пуль, но есть подвиг сокровенный и незримый, под внешним покровом обыденной, спокойной жизни.
Подлинная человеческая любовь отличительным своим достоинством имеет верность и постоянство! Эти качества красной нитью проходят через все лучшие произведения русской литературы — от древнего «Плача Ярославны» до вдохновенных страниц «Войны и мира», семейной хроники, выросшей в роман-эпопею вселенского масштаба.
Противостоит семейному идеалу лукавая похоть, которую мы даже затрудняемся назвать животной… Ведь в мире безсловесных так много удивительных примеров верности до самопожертвования! Не так просто русских женщин именовали в старину «лебёдушками», столь грациозными в их величественной скромности! «Гуси-лебеди», эти чудо-птицы, найдя себе пару, никогда ей не изменяют; а длинноногие, белокрылые аисты, говорят, падают с высоты наземь в случае непредвиденной смерти своей половины.
Вспомним, друзья, к нашему разговору один замечательный эпизод из жития святых Петра и Февронии. Однажды, во время путешествия по реке, добродетельная княгиня поймала на себе страстный и жадный взгляд вельможи, входившего в круг ближайших соратников муромского князя. Обратившись к боярину, праведная Феврония попросила его наклониться и, зачерпнув пригоршней воды с левого борта, выпить её. Тот безмолвно повиновался. Затем мудрая женщина повелела своему тайному воздыхателю испить речной влаги, взятой справа от ладьи. «Какова вода на вкус?» — спросила угодница Божия. «Совершенно одинакова». — «Как же ты безстыдно взираешь на чужую жену, хотя доподлинно знаешь, что женское естество всегда одно и то же?» — строго спросила святая Феврония, усрамив и тотчас остудив пыл похотливца.
Горе же «очам завидущим и рукам загребущим»! Сколько же их ныне на Руси, заживо уловленных диаволом в сеть погибели, охотников до чужой плоти! Молнией с небес разит несчастных слово Божие, вещающее через святого апостола Павла: Брак (…) честен и ложе [супругов] непорочно; блудников же и прелюбодеев судит Бог (Евр. 13, 4).
Видели ли вы среди последних хотя бы одного спокойного, мирного, счастливого? Иные и хотели бы представить себя таковыми на людях, однако шила в мешке утаить не могут. Это шило — преступная блудная страсть, адским огнём выжигающая совесть без остатка и постоянно влекущая свою жертву на поиски новых срамных приключений, завершающихся по обыкновению неизлечимыми болезнями либо злой и безотрадной кончиной. Но довольно об этом.
Любовь супружеская, освящённая верой в Небесного Отца и скреплённая благодатью венчания, прекрасна… Спору нет: она требует целожизненного подвига и взаимных жертвенных трудов для своего охранения и возрастания. Однако и награда велика! Мы имеем в виду не только «мзду на небесах», но и земное воздаяние. В чём оно? Во-первых, в самой любви, которая подобна чудному соцветию. Далеко вокруг себя оно распространяет тонкие ароматы радости, нежности, верности, деликатности и внутренней стыдливости; взаимопонимания, единодушия, проницательности, чуждой подозрительности и недоверия. Во-вторых, в детях, если их даёт Бог. Блудники озабочены только собой и своими нечистыми удовольствиями, чуждыми призвания отцовства и материнства. Любящие супруги с христианским самосознанием благоговеют пред даром жизни и видят в продолжении рода чудо Божьего благословения. Любовь есть неоспоримое свидетельство истины. Как бы ни было ныне сложно взрослым воспитывать своих детей, последние, ещё не обладая ни опытом, ни мудростью, всегда почувствуют сердцем внутреннюю правоту родителей и в конце концов придут к осмысленной признательности им за дар жизни. Нелицемерная привязанность и почтительность со стороны детей — это ли не награда, это ли не венец счастья на украшенных сединами главах родителей?
«Блажен, кто верует, тепло ему на свете!» Блажен, кто ещё верует в любовь в наши «окаянные дни»! Эта вера основана не на грёзах и мечтах, но на незыблемом основании Любви распятой и воскресшей — Господе нашем Иисусе Христе, Который вчера и сегодня и во веки Тот же (Евр. 13, 8).
«Чем ночь темней, тем ярче звёзды…» Отмечая в эти июльские дни празднество семьи, я бы назвал верных и любящих друг друга христианских супругов «исповедниками». Вопреки всем враждебным вихрям, реющим над Русской землёй, они крепко держат свечу «негасимой любви» и устремляются по стопам своих благочестивых предков в тихую пристань спасения, не обращая внимания на вой и улюлюканье продажных средств массовой информации и на отсутствие вдохновляющих жизненных примеров.
Пусть же, друзья, ярко и жарко разгорается огонёк радостного служения семье и друг другу в наших сердцах, разгоняя мрак холодности, развращённости и вероломства! Претерпевший (…) [в любви] до конца спасётся, — обетует православным супругам Сам Бог (Мф. 10, 22)…
Протоиерей Артемий Владимиров