Тайная вечеря

Когда же настал вечер, Он возлег с двенадцатью учениками; и когда они ели, сказал: истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня. Они весьма опечалились, и начали говорить Ему, каждый из них: не я ли, Господи?

Он же сказал в ответ: опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст Меня; впрочем Сын Человеческий идет, как писано о Нем, но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы этому человеку не родиться. При сем и Иуда, предающий его, сказал: не я ли, Равви? Иисус говорит ему: ты сказал.

И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте от нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов.

Сказываю же вам, что отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего.

И, воспев, пошли на гору Елеонскую. Тогда говорит им Иисус: все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь, ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы стада; по воскресении же Моем предварю вас в Галилее.

Петр сказал Ему в ответ: если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь. Иисус сказал ему: истинно говорю тебе, что в эту ночь, прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня. Говорит Ему Петр: хотя бы мне и надлежало умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя. Подобное говорили и все ученики.

Потом приходит Иисус на место, называемое Гефсимания, и говорит ученикам: посидите тут, пока Я пойду, помолюсь там. И, взяв с Собою Петра и обоих сыновей Зеведеевых, начал скорбеть и тосковать.

Тогда говорит им Иисус: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною. И, отойдя немного, пал на лице Свое, молился и говорил: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия: впрочем не как Я хочу, но как Ты.

Мф. 26, 21-3

PDF. Служба “Двенадцати Евангелий” — 12-ть Страстных Евангелий (аудио, видео, синодальный перевод, церковнославянский перевод) »

Толкование на святого евангелиста Матфея

Как многие ныне говорят: желал бы я видеть лицо Христа, образ, одежду! Вот, ты видишь Его, прикасаешься к Нему, вкушаешь Его. Ты желаешь видеть одежды Его, а Он дает тебе самого Себя и не только видеть, но и касаться, и вкушать, и принимать внутрь. Итак, никто не должен приступать с пренебрежением, никто с малодушием, но все с пламенною любовью, все с горячим сердцем и бодростию.

Если иудеи ели агнца с поспешностью, стоя и имея сапоги на ногах и жезлы в руках, то гораздо более тебе должно бодрствовать. Они готовились идти в Палестину, ты же готовишься идти на небо. Поэтому должно всегда бодрствовать, – немалое предстоит наказание тем, которые недостойно приобщаются.

Подумай, как ты негодуешь на предателя и на тех, которые распяли Христа. Итак, берегись, чтоб и тебе не сделаться виновным против тела и крови Христовой. Они умертвили всесвятое тело; и ты принимаешь его нечистою душою после столь великих благодеяний.

Поцелуй Иуды. Фреска 1312 г. Кафоликон Ватопедского монастыря. Афон

В самом деле, Он не удовольствовался лишь тем, что сделался человеком, был заушен и умерщвлен; но Он еще сообщает Себя нам, и не только верою, но и самим делом делает нас Своим телом. Насколько же чист должен быть тот, кто наслаждается безкровною жертвою? Насколько чище лучей солнечных должны быть – рука, раздробляющая плоть Христову, уста, наполняемые духовным огнем, язык, обагряемый страшною кровью!

Помысли, какой чести ты удостоен, какою наслаждаешься трапезою! При виде чего трепещут Ангелы, и на что не смеют взглянуть без страха, по причине сияния, отсюда исходящего, тем мы питаемся, с тем сообщаемся и делаемся одним телом и одною плотию со Христом. Какой пастырь питает овец собственными членами? Но что я говорю – пастырь?

Часто бывают такие матери, которые новорожденных младенцев отдают другим кормилицам. Но Христос не потерпел этого, но Сам питает нас собственною кровью, и через это соединяет нас с Собою. Размысли же, что Он родился от вашего естества. Но ты скажешь: это не ко всем относится.

Напротив, ко всем. Если Он пришел к нашему естеству, то очевидно, что пришел ко всем; а если ко всем то и к каждому в отдельности. Почему же, ты скажешь, не все получили от этого пользу? Это зависит не от Того, Который благоволил совершить это для всех, но от тех, которые не восхотели. С каждым верующим Он соединяется посредством таин, и сам питает тех, которых родил, а не поручает кому-либо другому; и этим опять уверяет тебя в том, что Он принял твою плоть.

Итак, удостоившись такой любви и чести, не будем предаваться безпечности. Не видите ли, с какою готовностию младенцы берит сосцы, с каким стремлением прижимают к ним уста свои? С таким же расположением и мы должны приступать к этой трапезе и к сосцу духовной чаши, – или лучше сказать, мы с большим еще желанием должны привлекать к себе, подобно грудным младенцам, благодать Духа; и одна только у нас должна быть скорбь – та, что мы не приобщаемся этой пищи. Действия этого таинства совершаются не человеческою силою.

Тот, Кто совершил их тогда, на той вечери, и ныне совершает их. Мы занимаем место служителей, а освящает и претворяет дары сам Христос. Да не будет здесь ни одного Иуды, ни одного сребролюбца. Если кто не ученик Христов, то пусть удалится; трапеза не допускает тех, кто не таковы.

Это та же самая трапеза, которую предлагал Христос, и ни чем не менее той. Нельзя сказать, что ту совершает Христос, а эту человек; ту и другую совершает сам Христос. Это место есть та самая горница, где Он был с учениками; отсуда они вышли на гору Елеонскую. Выйдем и мы туда, где простерты руки нищих; это именно место есть гора Елеонская; множество же нищих – это маслины, насажденные в доме Божием, источающие елей, который будет полезен для нас там, который имели пять дев, и которого не взявши, другие пять погибли. Взявши этот елей, войдем, чтобы нам с горящими светильниками выйти на встречу Жениха. Взявши этот елей, выйдем от сюда. Не должен приступать сюда ни один безчеловечный, ни один жестокий и немилосердый, словом – ни один нечистый.

Святитель Иоанн Златоуст

Омовение ног ученикам

Знаменательно, что прежде чем совершиться сему Таинству, Спаситель умыл ноги Своих учеников и сказал им: Аще убо Аз умых ваши нозе, Господь и Учитель, и вы должны есте друг другу умывати нозе. Образ бо дах вам, да, якоже Аз сотворих вам, и вы творите (Ин. 13:14-15).

Таким образом Господь показывает всем Своим истинным последователям, что они должны делать перед Св. Причащением. Мы должны являть друг другу трогательное смирение, проникнутое истинною христианскою любовью.

Впрочем, Господу угодно, чтобы мы не только перед Св. Причащением, но и всегда, в течение всей жизни являли друг другу истинное смирение Христово.

Обратите внимание на отпуст Великого четверга. Здесь говорится: «Иже за превосходящую благость путь добрейший смирения показавый, внегда умыти ноги учеников…»

Ясно, что смирение — есть направление всей христианской жизни нашей, или даже — её основа. За смирение Господь дает нам благодать. А благодать дает нам силу неуклонно соблюдать Божественные заповеди. Исполнение же заповедей делает нас участниками Христовой радости и здесь, и в будущей жизни.

О, если бы мы сознавали все спасительное для нас значение смирения, которое Господь явил нам, как пример, на Тайной вечери! Да, иметь смирение в смысле сознания своей греховности не трудно. Легко нам смиряться и перед Богом, сознавая все свои немощи и все свое ничтожество.

Но очень трудно нам смиряться перед нашими ближними. Этому препятствует сознание нашего будто бы превосходства перед ними, ибо мы считаем себя лучше других даже в том случае, когда имеем очень большие недостатки. Эти недостатки мы всегда оправдываем, всегда себя обеляем.

Зато редко, когда мы извиняем недостатки своих ближних. Почти всегда мы их обвиняем и осуждаем даже за такие грехи, которые в их жизни не существуют и которые существуют только в нашем греховном, гордом воображении.

При таком отношении нашем к ближним, у нас никогда не будет того трогательного истинного смирения, которое явил Господь на Тайной вечери и которого Он требует от нас, если мы хотим быть в единении с Ним, если мы не хотим быть отверженными Им и здесь, и в будущей жизни от вечного спасения за наше сознание своего мнимого превосходства перед ближними.

Как бы следовало нам, возлюбленные, помнить весьма поучительное для нас повествование великого старца Оптиной пустыни иеросхимонаха о. Амвросия об одной женщине.

Архиепископ Серафим (Соболев)

Она отличалась внешнею благочестивою жизнью и благотворением в отношении к бедным, но всегда сознавала себя лучше других. Очевидно, ради этой милостыни Господу угодно было вразумить ее через сонное видение. Она видела Иисуса Христа, Стоящего перед большой толпой людей.

Спаситель начал звать к Себе по преимуществу простых людей. Каждого, кто подходил ко Христу, он оделял ласкою Своей Божественной любви и возлагал на него Свои пречистые руки.

Женщина все ожидала, что Господь и ее позовет к Себе. Но каков же был ее ужас, когда она увидела, что он перестал уже звать к Себе, а на нее ни разу не посмотрел и даже отвернулся от нее. Тогда она осознала свой грех, поняла, что не она лучше других, а другие лучше нее и достойнее в очах Божиих.

Она подбежала ко Христу, упала к Его ногам, зарыдала и стала умолять Его простить ее грех. Господь поднял ее, с великой любовью возложил на нее Свои руки и сказал: «Вот с таким-то покаянием, с такими-то слезами и смирением надо всегда приходить ко Мне».

Будем, возлюбленные о Христе чада мои, смиряться перед своими ближними до рабского угождения им не из-за страха, а по любви к ним, как заповедал нам Господь на Тайной Своей вечери с учениками. А для этого не будем считать себя выше и лучше других по своему нравственному состоянию. Будем обращать внимание своего сердца и ума только на свои собственные грехи, а не на грехи своих ближних.

Богослужение Великого Четверга

Тема Тайной Вечери в богослужении Великого Четверга соединяется с темой Страстей Христовых. Тем не менее, Великий Четверг считается днем праздничным, богослужение совершается в зеленых облачениях (а не темно-фиолетовых, как принято в период Великого поста), а по некоторым уставам даже ослабевается пост и на трапезе разрешается вино и елей.

Одна из главных тем богослужения Великого Четверга — падение Иуды.

Тропарь дня

Егда славнии ученицы на умовении Вечери просвещахуся, тогда Иуда злочестивый сребролюбием недуговав омрачашеся, и беззаконным судиям Тебе праведнаго Судию предает. Виждь имений рачителю, сих ради удавление употребивша! Бежи несытыя души, Учителю таковая дерзнувшия: Иже о всех благий, Господи слава Тебе.

Когда славные ученики просвещались при умовении на Вечере, тогда злочестивый Иуда, больной сребролюбием, омрачался и предавал Тебя, Праведного Судию, беззаконным судиям. Посмотри на стяжателя богатства, из-за этого удавившегося. Беги от несытой души, дерзнувшему так приступить к Учителю. Благий о всех, Господи, слава Тебе.

The post Великий Четверг first appeared on Кременской Свято-Сергиевский мужской монастырь.

Апостол Матфей

Два тысячелетия скрывают от нас человеческие черты апостолов. Какими людьми были они? При каких обстоятельствах были написаны Евангелия? Почему понадобилось четыре книги, а не одна? Каковы акценты каждого из Евангелий?

Новый Завет начинается с Евангелия от Матфея, но о его авторе мы, на самом деле, знаем крайне мало. В написанном им Евангелии о нём самом сказано предельно кратко: Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфея, и говорит ему: следуй за Мною. И он встал и последовал за Ним (Мф. 9, 9); подобный рассказ приводят Марк и Лука.

Интересно, что Марк называет его другим именем — Левий Алфеев (Мк. 2, 14), а Лука отмечает, что он был мытарем (слово это обозначало сборщиков налогов и податей) и добавляет одну, но очень существенную деталь: И он, оставив всё, встал и последовал за Ним. Впрочем, мытарем называет себя и сам Матфей, когда перечисляет имена апостолов (Мф. 10, 3).

Вот и всё, что говорит нам об этом человеке Новый Завет. Этот апостол не оставил нам своих посланий, ничего не сообщается и о его проповеди после Вознесения, да и вообще о его жизни. Ничего, кроме этого краткого эпизода — переломного момента, когда всё изменилось сразу и навсегда.

Итак, Матфей, он же Левий (тогда люди вполне могли иметь два имени), был братом другого апостола, Иакова. Их отца звали Алфей. Братья жили в галилейском городке Капернауме, который был расположен на дороге, связывавшей два крупных города: средиземноморский порт Кесарию и столицу Сирии Дамаск. На таких дорогах с проезжих купцов взимались пошлины, служил на такой таможне и Матфей. Разумеется, таможенная служба давала немалые возможности для обогащения: собирать деньги можно не только в казну, но и в свой карман. К тому же мытари служили римским завоевателям и оккупантам.

Неудивительно, что выражение «мытари и грешники» стало своего рода присловьем, что и отражено в Евангелии: мытари были обеспеченными и влиятельными, но презираемыми людьми. Имя Левий звучит резким контрастом с такой работой: оно напоминает о Левии, сыне Иакова, потомки которого — священники и левиты — постоянно служили Богу. Родители, давая такое имя сыну, наверное, желали ему именно такой судьбы, но он пошёл по другому пути.

Что мог он думать, видя, как мимо него проходит знаменитый проповедник и пророк, о котором говорят все окружающие? С мытарями брезговали общаться люди простого звания, а тут — великий праведник! Конечно же, он не захочет даже взгляда бросить на погрязшего в коррупции чиновника, который пересчитывает отнятые у честных людей монеты с портретом чужеземного императора…

Христос не поставил никаких условий, ни в чём его не упрекнул и сказал только одно: «следуй за Мною». И Матфей последовал, раз и навсегда, бросив и доходное место, и, может быть, даже весь свой дневной сбор… Предание уточняет, что при этом он вчетверо заплатил всем, кого несправедливо обобрал прежде, как это обещал сделать другой обратившийся мытарь, Закхей (Лк. 19, 8).

Но мы даже не знаем, была ли у Матфея возможность так поступить — кто только ни проезжал мимо него по дороге! Тем более, идти за Иисусом требовалось сразу, сейчас — не оставалось времени на объяснения и расчёты даже с теми, кто жил неподалёку. Не всегда бывает возможно возместить причинённый ущерб, извиниться за нанесённую обиду — но всегда возможно переменить свою жизнь, что он и сделал. Подробностей этой дальнейшей жизни мы не знаем, но она наверняка была посвящена проповеди Евангелия.

Свой письменный текст Матфей создал предположительно в начале 40-х годов в Палестине. Относительно места написания споров нет: Матфей явно обращается к соплеменникам-евреям. Он приводит множество значимых для них деталей, подчёркивает, как сбылись в жизни Иисуса ветхозаветные пророчества — это важно было для тех, кто ожидал Мессию, кто верил в Писание, которое мы сегодня именуем Ветхим Заветом. Лука и Марк, обращавшиеся к другим читателям, писали по-другому.

Имеет своё значение и длинный список имён, родословие Иисуса, с которого начинается эта книга. Матфей с самого начала ставит повествование о Христе в контекст священной истории. Иисус — не дух и не Ангел, как считали потом некоторые, но плоть от плоти израильского народа, продолжение его истории и исполнение данных ему обещаний.

В древности существовали свидетельства, что даже языком этого Евангелия изначально был древнееврейский (хотя так могли назвать и близкородственный арамейский). Этот текст до нас не дошёл, и мы даже не можем быть уверены в том, что он существовал — мы располагаем только греческим текстом этого, равно как и остальных Евангелий.

Хотя Матфей писал для евреев, он хотел быть понятым не только евреями, да к тому же многие из евреев, живших далеко от своей земли, уже тогда перешли в повседневном общении на другие языки. Поэтому он, как и другие евангелисты, писал по-гречески, на языке межнационального общения того времени.

А вот что касается датировки, тут споров довольно много. Нет полного согласия о точной дате написания, и даже об относительной хронологии Матфея и Марка: кто из них был первым? Можно с уверенностью сказать, что Лука писал позднее (наверняка ему был знаком текст Марка, а возможно, и Матфея; пользовался он и другими источниками).

Ещё позднее создал свой труд евангелист Иоанн, как дополнение к трём первым Евангелиям. Их часто называют «синоптическими», это греческое слово означает, что три автора «смотрели вместе» — их тексты гораздо ближе друг к другу, чем к Евангелию от Иоанна.

Но вот кто из синоптиков был первым, мы точно не знаем: расположение книг в новозаветном каноне вовсе не обязательно отражает время их написания. Большинство учёных сегодня отдают приоритет Марку и считают, что Матфей дополнил его текст деталями, которые были важны для его читателей. Но есть и другая точка зрения, к ней склоняются и раннецерковные историки: напротив, первым писал Матфей, а Марк, обращавшийся к совсем другой аудитории, опустил неважные для неё подробности, чтобы сделать свой текст более динамичным.

С самых первых строк евангелист показывает, как в жизни Иисуса исполнились мессианские пророчества Ветхого Завета и как в Нём история Израиля, избранного народа, пришла к своей вершине. Матфей изображает Христа во время Его земного служения как пророка и законодателя, как царя и первосвященника — ведь именно этого и ждали евреи от своего Мессии. Наконец, Матфей подробно описывает крестную смерть Спасителя, подчеркивая её жертвенный характер, и благовествует о Воскресении Христовом.

Жизнь в Царствии Небесном — вот центральная тема этого Евангелия. Именно для того, чтобы показать, в чём смысл этого Царствия и что требуется от человека для вхождения в него, Матфей начинает рассказ о служении Христа с длинной Нагорной проповеди — по-видимому, это не стенографическая запись какой-то одной беседы Иисуса с народом, а сведённые воедино самые известные из Его изречений.

Сегодня именно к этой проповеди обращаются люди, чтобы понять: а по каким же законам должны жить христиане? Тут снова видна параллель с Ветхим Заветом: первые его пять книг тоже содержат Закон, по которому жил Израиль. Этот закон регулировал множество деталей и в том, что касалось обряда, и в том, что сегодня мы относим к области уголовного и гражданского законодательства.

Толкование тонкостей этого законодательства — то, чем занимались странствующие проповедники, раввины, и одним из них, как казалось окружающим, и был Иисус. Можно было ожидать, что Он тоже станет рассуждать о всяких сложных случаях: что именно позволено делать в субботу, в какие дни поститься, как своевременно отдавать десятину и так далее. Но у Матфея проповедь начинается с другого, самого главного: Блаженны нищие духом, ибо их есть Царствие Небесное (Мф. 5, 3). Парадоксальное изречение, и сразу не ясно, к чему оно призывает… А дальше: вы — соль земли (Мф. 5, 13), и это не великим апостолам, а буквально первым встречным даётся такое высокое звание авансом. И тут же им предлагается: Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щёку твою, обрати к нему и другую (Мф. 5, 38–39).

Это не похоже на толкование Закона, а скорее на какие-то совершенно новые нормы отношений между людьми. Но и ветхозаветные правила Иисус не отменял: да, древним было сказано так, им было нужно именно это, но вам можно и нужно жить по-другому. Это не уголовный кодекс (ни одно земное государство с таким кодексом не могло бы существовать), но нормы жизни в этом самом Царствии Небесном, с возвещения которого начинается и проповедь Иисуса. О нём говорят и многие другие части этого Евангелия, например, слова Иисуса, сказанные за два дня до распятия: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира (Мф. 25, 34).

Но услышат их в своё время не все, а… только израильтяне? только те, кто правильно веровал? кто исполнял все обряды? Нет, Иисус у Матфея относит эти слова к тем людям, которые пришли на помощь своим ближним: накормили голодного, посетили заключённого — и так оказали эти милости Самому Христу. Эти слова о христианстве как о жизни ради помощи ближнему приводит из евангелистов только Матфей.

Апостол Матфей

О дальнейшей жизни самого апостола мы узнаём из церковного предания, но тут полного единства нет. Сначала он проповедовал в Иерусалиме и его окрестностях — книга Деяний, рассказывающая о первых миссионерских путешествиях, не упоминает Матфея. Но затем он, видимо, двинулся из Палестины на Восток и побывал в Сирии, Персии и Мидии (нынешний Иран), возможно, и в Индии. Особенно известны рассказы о его проповеди в Эфиопии и далее за её пределами, среди людоедских племён чёрной Африки. Эта проповедь сопровождалась многочисленными чудесами и привела к основанию местной церковной общины, возглавлять которую апостол поручил рукоположенному им епископу по имени Платон.

Там он, по описанию жития, принял мученическую смерть около 60-го года: местный правитель-язычник по имени Фульвиан велел его распять на земле и сжечь затем на медленном огне, обложив хворостом, но в результате огонь перекинулся на статуи идолов, которые и сгорели. Апостол погиб, но сам мучитель обратился в христианство и затем был крещён епископом Платоном, приняв имя Матфея. Казнённого апостола он отныне почитал как святого. Со временем, отрёкшись от светской власти, он сам стал епископом, сменив умершего Платона.

Насколько исторически достоверно это предание, судить трудно — во всяком случае, греческие и латинские имена (Платон, Фульвиан) явно были в чёрной Африке в ту пору не в ходу, так что рассказ о кончине апостола явно подвергся дальнейшей переработке.

Вполне возможно, что в данном случае Эфиопией называется некая достаточно дикая часть Азии, населённая чернокожими людьми, — такая теория больше соответствует основному азиатскому направлению странствий апостола. Это могла быть южная Аравия или какая-то область Индостана.

Впрочем, по другим источникам, его мученическая кончина случилась в малоазийском городе Иераполе, который известен сегодня туристам, посещающим в Турции кальциевые источники Памук-Кале. Жители этого города как раз носили греко-римские имена.

Может показаться странным, что мы так мало знаем об авторе книги, открывающей Новый Завет. Но это до некоторой степени естественно: Священное Писание у нас одно, и оно ясно говорит о самых главных вещах. Что же касается более поздних преданий, они не вполне едины, особенно в деталях. Люди в ту пору вообще плохо знали окружающий мир и описывали его в привычных терминах, давая жителям далёких стран и самим странам привычные имена. Сегодня мы гораздо лучше знаем окружающий мир, но в духовной жизни наши представления едва ли ушли далеко от тех, которые были у современников апостола Матфея.

Его мощи хранятся в храме Сан-Маттео в Салерно (Италия), его память отмечается православными 16/29 ноября, католиками и англиканами — 21 сентября. Своим покровителем апостола Матфея традиционно считают таможенники и обладатели «финансовых профессий» — правда, редко доводится им в единый миг оставить всё и пойти за Христом, как сделал это в своё время Левий Матфей, сын Алфеев, и так, лишившись доходного места, навсегда обессмертил своё имя.

Андрей Десницкий

АПОСТОЛУ МАТФИЮ

Тропарь, глас 3

Апостоле святый Матфие, / моли Милостиваго Бога, / да прегрешений оставление / подаст душам нашим.

Иной тропарь, глас 3

Усердно от сбора пошлин последовав / за призвавшим тебя Владыкой Христом, / явившимся на земле людям по благости, / ты сделался избранным Апостолом Его / и громогласным провозвестником Евангелия вселенной. / Потому мы почитаем священную память твою, Матфей Богословесный; / моли милостивого Бога, / да грехов прощение подаст Он душам нашим.

Кондак, глас 4

Отбросив мытарства ярмо, / ярму праведности ты подчинился / и оказался превосходнейшим купцом, / получив богатство – небесную премудрость. / Потому и провозгласил ты слово истины / и пробудил беспечных души, / написав о часе Суда.

The post Апостол и евангелист Матфей first appeared on Кременской Свято-Сергиевский мужской монастырь.

Иоанн Богослов на Патмосе. Дионисий

Апостол Иоанн Богослов занимает особое место в ряду избранных учеников Христа Спасителя. Нередко в иконографии апостол Иоанн изображается кротким, величественным и духоносным старцем, с чертами девственной нежности, с печатью полного спокойствия на челе и глубоким взором созерцателя неизреченных откровений.

Другая главная особенность духовного облика апостола открывается через его учение о любви, за которое ему по преимуществу усвоено наименование Апостола любви. Действительно, любовью пронизаны все его писания, основная мысль которых сводится к понятию, что Бог в Своем существе есть Любовь (1 Ин. 4, 8). В них он останавливается преимущественно на проявлениях неизреченной любви Бога к миру и человеку, на любви своего Божественного Учителя. Он постоянно увещевает учеников к взаимной любви.

Служение Любви – весь жизненный путь апостола Иоанна Богослова.

Ему были свойственны спокойствие и глубина созерцания в сочетании с горячей верностью, нежная и безграничная любовь с пылкостью и даже некоторой резкостью. Из кратких указаний Евангелистов видно, что он обладал в высшей степени пылкой натурой, сердечные порывы его иногда доходили до такой бурной ревности, что Иисус Христос вынужден был умерить их, как несогласные с духом нового учения (Мк. 9, 38–40; Лк. 9, 49–50; 54–56) и назвал апостола Иоанна и его родного брата Иакова «сынами грома» (Воанергес). В то же время он обнаруживает редкую скромность и, несмотря на свое особенное положение среди апостолов как ученика, которого любил Иисус, он не выделялся из ряда других учеников Спасителя.

Отличительными чертами его характера были наблюдательность и восприимчивость к событиям, проникнутые тонким чувством послушания воле Божией. Полученные извне впечатления редко обнаруживались в его слове или действии, но сильно и глубоко проникали во внутреннюю жизнь святого Апостола. Всегда чуткий к другим, он болезновал сердцем о погибающих. Апостол Иоанн с благоговейным трепетом внимал Богодухновенному учению своего Учителя, исполненному благодати и истины, в чистой и возвышенной любви созерцая Славу Сына Божия.

Святой апостол и Евангелист Иоанн Богослов

Ни одна черта из земной жизни Христа Спасителя не ускользнула от проницательного взора апостола Иоанна, ни одно событие не прошло, не оставив глубокого следа в его памяти, поэтому в нем сосредоточились вся полнота и целостность человеческой личности. Такой же целостностью обладали и мысли апостола Иоанна Богослова. Для него не существовало раздвоенности. По его убеждению, где нет полной преданности, там нет ничего.

Избрав путь служения Христу, он до конца жизни совершал его с полнотой и безраздельной последовательностью. Апостол Иоанн говорит о всецелой преданности Христу, о полноте жизни в Нем, поэтому и грех рассматривается им не как слабость и поврежденность человеческой природы, а как зло, как отрицательное начало, совершенно противоположное добру (Ин. 8, 34; 1 Ин. 3, 4; 8–9). По его воззрению, можно принадлежать или Христу или дьяволу, среднего, неопределенного состояния быть не может (1 Ин. 2, 22; 4, 3).

Поэтому он служил Господу с безраздельной любовью и самоотверженностью, отвергая все, что принадлежит исконному врагу человека, врагу истины и родоначальнику лжи (1 Ин. 2, 21–22). Чем сильнее он любит Христа, тем сильнее ненавидит антихриста; чем больше он любит истину, тем больше ненавидит ложь, – свет исключает тьму (Ин. 8, 12; 12, 35–36). Этим проявлением внутреннего огня любви он свидетельствовал с особой силой духа о Божестве Иисуса Христа (Ин. 1, 1–18; 1 Ин. 5, 1–12).

Апостолу Иоанну было определено выразить последнее слово Божественного Откровения, вводящего в сокровеннейшие тайны внутренней Божественной жизни, ведомые только вечному Слову Божию, Единородному Сыну.

Истина отображена в его уме и слове, потому что он чувствует и сердцем постигает ее. Он созерцает вечную Истину и как видит, так и передает своим возлюбленным чадам.

Апостол Иоанн просто утверждает или отрицает и всегда говорит с абсолютной точностью (1 Ин. 1, 1). Он слышит голос Господа, открывающего ему то, что Сам Он слышит от Отца.

Богословие апостола Иоанна уничтожает границу между настоящим и будущим. Наблюдая настоящее, временное, он не останавливается на нем, а переносит свой взор к вечному в прошедшем и к вечному в будущем.

Тропарь и Кондак святому апостолу и Евангелисту Иоанну Богослову

И поэтому он, призывая к святости жизни, торжественно провозглашает, что «всякий, рожденный от Бога не согрешит» (1 Ин. 5, 18). В общении с Богом истинный христианин причастен жизни Божественной, поэтому будущее человечества совершается уже на земле.

В изложении и раскрытии учения о Домостроительстве спасения Апостол Иоанн Богослов переходит в область вечно настоящего, в котором Небо сошло на землю и обновленная земля освещается Светом Небесной Славы.

Так галилейский рыбак, сын Зеведея, стал Богословом, возвестившим через Откровение тайну миробытия и судьбы человечества.

Празднование 8 мая (ст.ст.) святому апостолу Иоанну Богослову установлено Церковью в воспоминание ежегодного исхождения в этот день на месте его погребения тончайшего розового праха, который собирали верующие для исцелений от различных болезней.

The post Святой Апостол и Евангелист Иоанн Богослов first appeared on Кременской Свято-Сергиевский мужской монастырь.

Cвященномученик Климент папа Римский

В славном и великом древнем городе Риме жил один человек знатного происхождения по имени Фавст, происходивший из рода древних римских царей. У него была жена по имени Матфидия, также царского происхождения и бывшая в родстве с римскими императорами Августом и Тиверием¹.

Муж и жена были ревностными язычниками и поклонялись идолам. У них родились сначала два сына близнеца, из которых одного назвали Фавстином, а другого Фавстинианом; затем родился третий сын, которому дали имя Климента.

У Фавста был брат, злой и безнравственный человек. Видя красоту Матфидии, он прельстился ею и стал соблазнять ее на грех; но она, будучи весьма целомудренной, не пожелала нарушить верность мужу и осквернением ложа обесчестить достоинство своего знатного рода; посему всеми силами старалась отстранить от себя соблазнителя.

Не желая явно обличать его, она не говорила об этом никому, даже своему мужу, боясь, чтобы о них не распространилась дурная молва и не обесславился бы дом их. Но брат Фавста долгое время просьбами и угрозами принуждал ее к тому, чтобы она покорилась его нечистому желанию. Матфидия, видя, что она не в состоянии избавиться от его преследований, если не удалится от встреч с ним, решилась на следующее.

Однажды утром она обратилась к своему мужу со следующею речью: «Дивный сон видела я сегодня ночью, господин мой: видела я почтенного и старого мужа, как бы одного из богов, который говорил мне: если ты и твои близнецы сыновья не уйдете из Рима на десять лет, то вместе с ними умрешь мучительной и внезапной смертью».

Услышав эти слова, Фавст удивился, много размышлял об этом и решился отпустить ее и двух сыновей из Рима на десять лет, рассуждая: «Лучше если любимая моя супруга с детьми жива будет в чужой стране, нежели здесь умрет внезапной смертью».

Снарядив корабль и запасшись всем нужным для продовольствия, он отпустил ее с двумя сыновьями Фавстином и Фавстинианом в страну греческую, в Афины. С ними отправил множество рабов и рабынь и снабдил их большим имуществом, повелев Матфидии, чтобы она в Афинах отдала сыновей обучаться греческой мудрости.

Так расстались они друг с другом с невыразимым сожалением и слезами. Матфидия с двумя сыновьями в корабле отплыла, а Фавст с младшим сыном Климентом остался в Риме.

Когда Матфидия плыла по морю, на море разразилась сильная буря и поднялось большое волнение; корабль был отнесен волнами и ветром в неведомую страну, в полночь был разбит, и все потонули. Матфидия же, носимая бурными волнами, была выброшена на камни одного острова, недалеко от Асийской страны². И неутешно плакала она об утонувших детях своих, от горькой печали хотела даже броситься в море, но жители той страны, увидав ее нагую, сильно кричащую и стонавшую, сжалились над ней, взяли ее в свой город и одели ее.

Некоторые страннолюбивые женщины, придя к ней, стали утешать ее в горе; каждая из них стала рассказывать ей все, что случилось и в их жизни прискорбного, и своим сочувствием несколько облегчили ее печаль.

Одна из них сказала при этом: «Муж мой был корабельщиком; еще очень молодым он потонул в море, и я осталась молодой вдовой; многие желали на мне жениться, но я, любя мужа и будучи не в силах забыть его и по его смерти, решила остаться вдовой. Если хочешь, то оставайся в доме моем жить со мной, я и ты будем кормиться своими трудами».

Матфидия последовала ее совету, и, поселившись в ее доме, своими трудами добывала себе пишу и двадцать четыре года пробыла в таком положении.

Дети ее Фавстин и Фавстиниан после кораблекрушения, по изволению Божьему, тоже остались живыми; выброшенные на берег, они были увидены находившимися там морскими разбойниками, которые взяли их в свой лодку, привезли в Кесарию Стратонийскую³ и продали здесь одной женщине по имени Иуст, которая воспитала их вместо детей и отдала их в обучение.

Таким образом они научились различным языческим наукам, но потом, услышав Евангельскую проповедь о Христе, приняли святое крещение и последовали за Апостолом Петром.

Фавст же, отец их, живя в Риме с Климентом и ничего не зная о бедствиях, постигших жену и детей, послал по истечении года некоторых рабов в Афины узнать, как живут его жена и дети, и послал с ними много различных вещей; но рабы его не возвратились. На третий год Фавст, не получая никакого известия о жене и детях его, очень опечалился и послал других рабов со всем необходимым в Афины.

Прибыв туда, они никого не нашли, и на четвертый год возвратились к Фавсту и сообщили ему, что совсем не могли отыскать в Афинах госпожи своей, ибо никто о ней там даже не слыхал, и они не могли напасть на след ее, так как никого из своих не могли найти. Услышав все это, Фавст еще больше опечалился и стал горько плакать. Он обошел все приморские города и пристани в римской стране, расспрашивал корабельщиков о своей жене и ее детях, но ни от кого не узнал ничего.

Потом, соорудив корабль и взяв с собой несколько рабов и немного имущества, отправился сам отыскивать подругу свою и любезных детей, а младшего сына Климента оставил с верными рабами дома учиться наукам. Чуть не всю вселенную он обошел и по суху, и по морю, отыскивая многие годы своих родных и не находя их.

Наконец, уже отчаявшись даже видеть их, предался глубокой скорби, так что не хотел даже возвращаться домой, считая тяжелым бременем наслаждаться благами мира этого без возлюбленной супруги своей, к которой питал великую любовь за ее целомудрие. Отвергнув все почести и славу мира этого, он скитался по чужим странам, как нищий, не открывая о себе никому, кто он.

Cвященномученик Климент папа Римский

Между тем, отрок Климент пришел в совершеннолетний возраст и хорошо изучил все философские учения. При всем том, не имея ни отца, ни матери, он всегда находился в печали. Между тем ему пошел уже двадцать четвертый год от рождения с тех пор, как мать вышла из дому, и двадцать лет, как исчез его отец.

Потеряв надежду на то, что они живы, Климент скорбел о них, как о мертвых. Вместе с этим он памятовал и о своей смерти, так как хорошо знал, что всякий может умереть; но, не зная, где он будет находиться после смерти и есть ли другая какая жизнь после этой кратковременной жизни или нет, всегда плакал и не хотел утешиться никакими наслаждениями и радостями мирскими.

В это время Климент, услыхав о пришествии Христовом в мир, стал стремиться узнать о том достоверно. Случилось ему беседовать с одним благоразумным человеком, который и рассказал ему, как пришел в Иудею Сын Божий, даруя всем, кто будет исполнять волю Пославшего Его Отца, жизнь вечную. Услыхав об этом, Климент возгорелся необычайным желанием узнать подробнее о Христе и о Его учении.

Для этого он решил идти в Иудею, в которой распространялось благовестие Христово. Оставив дом свой и большое имение, он взял с собой верных рабов и достаточное количество золота, сел на корабль и отплыл в Иудейскую страну. Вследствие разразившейся на море бури он занесен был ветром в Александрию и там нашел Апостола Варнаву⁴, учение которого о Христе слушал с наслаждением. Потом он отплыл в Кесарию Стратонийскую и нашел святого Апостола Петра. Приняв от него святое крещение, он последовал за ним с прочими учениками, между которыми были и два брата его, близнецы Фавстин и Фавстиниан.

Но Климент не узнал их, равно как и братья его не узнали, потому что они были очень малы, когда разлучились и не помнили друг друга. Петр, отправляясь в Сирию, послал вперед себя Фавстина и Фавстиниана, а Климента оставил при себе и вместе с ним сел на корабль и поплыл по морю.

Когда они плыли, апостол спросил Климента о его происхождении. Тогда Климент подробно рассказал ему: какого он происхождения и как мать его, под влиянием сновидения, ушла в Рим с двумя малолетними сыновьями, как отец, по прошествии четырех лет, ушел разыскивать их и не возвратился; к этому он присоединил и то, что прошло уже двадцать лет, как он ничего не знает о своих родных, почему он думает, что родители его и братья умерли. Петр, выслушав рассказ его, умилился.

Между тем, по усмотрению Божьему, корабль пристал к тому острову, где находилась Климентова мать — Матфилия. Когда некоторые вышли из корабля, чтобы купить в городе необходимое для житейских потребностей, то и Петр вышел, а Климент остался на корабле.

Направляясь к городу, Петр увидал старицу, сидящую при вратах и просящую милостыню; то была Матфидия, которая не могла уже питаться своими трудами от слабости рук и потому просила милостыню, чтобы питать себя и другую старицу, принявшую ее в свой дом, которая также была расслабленной и лежала больной в доме. Апостол, увидав сидящую Матфидию, уразумел духом, что эта женщина чужестранка, и спросил об отечестве ее. Тяжко вздохнув, Матфидия прослезилась и сказала: «О, горе мне, страннице, потому что нет в мире беднее и несчастнее меня».

Апостол Петр, при виде ее тяжкой скорби и сердечных слез, начал внимательно расспрашивать ее, кто она и откуда?

Из разговора с ней он понял, что она мать Климента, и стал утешать ее, говоря:

— Я знаю младшего сына твоего Климента: он находится в этой стране.

Матфидия, услыхав о своем сыне, сделалась от ужаса и страха, как мертвая; но Петр взял ее за руку и повелел ей идти за собой к кораблю:

— Не печалься, старица, — говорил ей апостол дорогой, — потому что сейчас узнаешь все о сыне твоем.

Когда они шли к кораблю, то к ним навстречу вышел Климент и, увидев женщину, шедшую за Петром, удивился. Она же, всмотревшись в Климента, тотчас же узнала его, по сходству с отцом, и спросила Петра:

— Не это ли Климент, сын мой?

Петр сказал:

— Он и есть.

И упала Матфидия на шею Климента, и заплакала. Климент же, не зная, кто эта женщина и почему она плачет, стал ее отстранять от себя. Тогда Петр сказал ему: «Не отталкивай, чадо, родившую тебя».

Климент, услышав это, прослезился и упал к ногам ее, целуя ее и плача. И была у них великая радость, ибо они нашли и узнали друг друга. Петр помолился о ней Богу и исцелил руки ее. Она же стала просить апостола об исцелении старицы, у которой поселилась. Апостол Петр вошел в дом ее и исцелил последнюю; Климент же дал ей 1000 драхм⁵, в награду за пропитание матери своей. Потом, взяв мать вместе с исцелившеюся старицею, ввел их на корабль и они отплыли.

Дорогой Матфидия спросила сына о муже своем Фавсте и, узнав, что он отправился отыскивать ее и что двадцать лет нет о нем никакого известия, плакала по нем горько, как по умершем, не надеясь видеть его живым. Доплыв до Антандроса⁶, они оставили корабль и продолжали путь свой по суше.

Достигнув Лаодикии⁷, они встречены были Фавстином и Фавстинианом, которые прибыли туда прежде их. Они спросили Климента: «Кто эта чужая женщина, которая находится при вас с другой старицею?»

Климент отвечал: «Мать моя, которую я отыскал в чужой стране».

И начал им по порядку рассказывать, сколько времени с матерью не видался и как ушла она из дому с двумя близнецами.

Услыхав это, они поняли, что Климент брат их и та женщина — мать их, и заплакали от большой радости, воскликнув: «Значит это – мать наша Матфидия, ты же — брат наш Климент, ибо мы и есть близнецы Фавстин и Фавстиниан, вышедшие с матерью из Рима».

Сказав это, они бросились друг другу на шею, плакали много и любезно целовались. Видя, как мать радуется о детях, которых неожиданно нашла здравыми, и рассказывая друг другу, какими Божьими судьбами были спасены от потопления, они прославили Бога; только об одном скорбели они, что никто ничего не знал об отце их. Потом они стали просить Апостола Петра, чтобы он крестил мать их.

Рано утром они пришли к морю, святой Апостол Петр в отдельном помещении совершил крещение над Матфидией и сопровождавшей ее старицей во имя Отца и Сына и Святого Духа, и, отослав ее с сыновьями вперед себя в жилище, сам пошел другой дорогой.

И вот на дороге встретился ему благообразный муж, с седой бородой, бедно одетый, ожидавший Апостола Петра, которого он почтительно приветствовал:

— Вижу, что ты человек чужестранный и не простой; самое лицо твое показывает, что ты человек разумный: поэтому желаю немного побеседовать с тобой.

Петр на это сказал:

— Говори, господин, если хочешь.

— Я видел тебя, — сказал тот, — нынче в сокровенном месте на берегу молящимся; незаметно посмотрев, я отошел и немного подождал тебя здесь, желая сказать, что вы напрасно утруждаете себя молитвой Богу, потому что нет никакого Бога ни на небе, ни на земле, и нет никакого Божия промысла о нас, но все в мире этом случайно. Поэтому не увлекайтесь и не трудитесь молиться Богу, ибо Его не существует.

Святой Петр, услышав эти рассуждения, сказал ему:

— Почему ты думаешь, что все не по Божьему устройству и промыслу, но случайно бывает, и чем ты докажешь, что нет Бога? Если нет Бога, то кто сотворил небо и украсил его звездами? Кто сотворил землю и одел ее цветами?

Человек тот, воздохнув из глубины сердца, промолвил:

— Знаю я, господин, отчасти астрономию, а богам так усердно служил, как никто другой; и познал я, что все надежды на Бога суетны, и нет никакого Бога; если бы был на небе какой-нибудь Бог, то услышал бы вздохи плачущих, внял бы молитвам молящихся, призрел бы на горесть сердца, изнемогающего от печали. Но так как нет того, кто бы подавал утешение в скорбях, то отсюда заключаю, что нет Бога. Если бы был Бог, то услышал бы меня, в горе молящегося и рыдающего, ибо, господин мой, двадцать лет и даже больше я нахожусь в великой печали, и как много я молился всем богам, как много я жертв принес им, как много пролил слез и рыданий! и не один из богов не услышал меня и весь труд мой был напрасен.

После этого Петр сказал:

— Потому ты и не услышан был столько времени, что молился многим богам, суетным и ложным, а не Единому, Истинному Богу, в Которого мы веруем и Которому молимся.

Так беседуя с тем человеком и рассуждая о Боге, Петр уразумел, что говорит с Фавстом, мужем Матфидии, отцом Климента и братьев его, и сказал ему:

— Если ты желаешь веровать в Единого, Истинного Бога, сотворившего небо и землю, то сейчас увидишь невредимыми и здоровыми и жену, и детей своих.

Он на это ответил:

— Неужели жена моя с детьми восстанет из мертвых? Я по звездам сам узнал и от премудрого астролога Аннувиона мне известно, что и жена моя и двое детей моих утонули в море.

Тогда Петр ввел Фавста в жилище свое; когда тот взошел туда и увидел Матфидию, то ужаснулся и, пристально с удивлением смотря на нее, молчал. Потом сказал: «В силу какого чуда совершилось это? кого теперь вижу?» И подойдя поближе, воскликнул: «воистину моя возлюбленная супруга здесь!»

Тотчас от внезапной радости оба обессилели, так что и говорить друг с другом не могли, ибо и Матфидия узнала своего мужа. Когда же последняя немного пришла в себя, то так сказала: «О, любезный мой Фавст! Как ты нашелся живым, когда мы слышали, что ты умер?»

Тогда была неописуемая радость для всех и от радости великий плач, потому что и супруги узнали друг друга, и дети узнали своих родителей; и, обнявшись, плакали, и веселились, и благодарили Бога. И все там бывшие, видя неожиданную их общую встречу после долгой разлуки, прослезились и благодарили Бога. Фавст же припал к апостолу, прося крещения, потому что искренно уверовал во Единого Бога, и, будучи крещен, воссылал со слезами благодарственные молитвы Богу. Потом все удалились оттуда в Антиохию.

Когда они учили там вере во Христа, то игемон Антиохийский узнал все о Фавсте, его жене и детях, о их высоком происхождении, а также о приключениях их, и тотчас послал вестников в Рим, чтобы известить обо всем царя. Государь повелел игемону, чтобы он поскорее доставил в Рим Фавста и его семейство с большой честью. Когда это было исполнено, император радовался их возвращению, а когда узнал все случившееся с ними, долго плакал. В тот же день он устроил в честь их пир, на другой день дал им много денег, а также рабов и рабынь. И были они в большом почете у всех.

Проводя жизнь в глубоком благочестии, творя милостыню бедным и в преклонной старости раздав все нуждающимся, Фавст и Матфидия отошли ко Господу.

Дети же их, когда Петр пришел в Рим, подвизались в апостольском учении, а блаженный Климент был даже неразлучным учеником Петра во всех его путешествиях, трудах и был ревностным проповедником учения Христова. За это Петр поставил его епископом прежде своего распятия, которое претерпел от Нерона⁸.

После смерти Апостола Петра, а за ним  епископа Лина⁹, и епископа Анаклета¹⁰, Климент, во времена волнений и усобиц в Риме, управлял мудро кораблем Церкви Христовой¹¹, которая была тогда возмущаема от мучителей, и пас стадо Христово с большим трудом и терпением, будучи окружен со всех сторон, подобно рыкающим львам и хищным волкам, лютыми гонителями, которые старались поглотить и уничтожить Христову веру. Находясь в таком бедствии, он не переставал заботиться с великим старанием и о спасении душ человеческих, так что обратил ко Христу много неверных не только из простого народа, но даже из царского двора, благородных и сановитых, в числе которых был некто сановник Сисиний и немало из рода царя Нервы¹². Своей проповедью святой Климент в одно время на Пасхе обратил ко Христу четыреста двадцать четыре человека знатного рода и всех крестил; Домициллу же, племянницу свою, которая была обручена Аврелиану, сыну первейшего римского сановника, посвятил на сохранение девства. Сверх того, он разделил Рим между семью писцами, чтобы они описывали страдания мучеников, которых тогда убивали за Христа.

Когда же его учением и трудами, чудными делами и добродетельной жизнью стала Церковь Христова умножаться, тогда гонитель веры христианской комит Торкутиан¹³, увидев бесчисленное множество уверовавших во Христа, наученных Климентом, возмутил некоторых из народа восстать против Климента и против христиан.

Произошло волнение в народе, и мятежники пришли к епарху города, Мамертину, и стали кричать, до каких пор Климент будет унижать наших богов; другие же напротив, защищая Климента, говорили: «Какое зло сделал этот человек или какого доброго дела он не сделал? Кто бы из недужных ни приходил к нему, он всякого исцелял; каждый, с печалью придяй к нему, получал утешение; никому никогда он не сделал зла, но всем — много сделал благодеяний».

Однако все прочие, исполненные духа неприязни, кричали: «Волшебством все это он делает, а службу нашим богам искореняет. Зевса не называет богом, Геркулеса, нашего покровителя, называет нечистым духом, честную Афродиту называет не иначе, как блудницей, о великой Весте говорит, что ее нужно сжечь; также и Афину, Артемиду, Гермеса; Хроноса же и Арея хулит и бесчестит; всех наших богов и храмы их постоянно бесчестит и осуждает. Поэтому пусть он или принесет жертву богам или будет наказан».

Тогда епарх Мамертин, под влиянием шума и волнения толпы, приказал привести к себе святого Климента и начал говорить ему: «Ты произошел из благородного рода, как говорят все римские граждане, но соблазнился, и поэтому не могут терпеть тебя и молчать; неизвестно, какого ты Бога почитаешь; какого-то нового, называемого Христом, противного нашим богам. Тебе следует оставить всякое заблуждение и увлечение и поклониться богам, которым мы кланяемся».

Святой Климент ответил: «Молю твое благоразумие, послушай меня, а не безумных слов грубой черни, напрасно восстающей на меня, ибо хотя и многие собаки лают на нас, но они не могут отнять от нас того, что принадлежит нам; ибо мы люди здравые и разумные, они же — собаки без разума, лающие бессмысленно на доброе дело; волнения и мятежи всегда появлялись от неразумной и неосмысленной толпы. Поэтому прикажи сначала им замолчать, чтобы, когда наступит тишина, мог говорить человек разумный о важном деле спасения, чтобы можно было обратиться к поискам Истинного Бога, Которому с верой должно кланяться».

Это и многое другое говорил святой, и епарх в нем не нашел никакой вины, потому и послал к царю Траяну¹⁴ известие, что на Климента восстал народ из-за богов, хотя достаточного свидетельства для обвинения его не имеется. Траян ответил епарху, что Климент должен или принести жертву богам, или быть заточенным в пустынное место Понта близ Херсонеса¹⁵.

Получив такой ответ от царя, епарх Мамертин сожалел о Клименте и умолял его не избирать себе самовольного изгнания, но принести жертву богам — и тогда быть свободным от ссылки. Святой возвестил епарху, что изгнания он не боится, напротив, еще сильнее желает его. Такая была сила благодати в словах Климента, которую дал ему Бог, что даже епарх умилился душою, заплакал и сказал: «Бог, Которому ты служишь всем сердцем, да поможет тебе в твоем изгнании, на которое ты осужден».

И, приготовив корабль и все необходимое, он отпустил его.

Вместе со святым Климентом отправились в изгнание также многие из христиан, решившись лучше жить вместе с пастырем в изгнании, чем остаться без него на свободе.

Прибыв на место заточения, святой Климент нашел там более двух тысяч христиан, осужденных на тесание камней в горах. К такому же делу был приставлен и Климент. Христиане, увидев святого Климента, со слезами и скорбно приступили к нему, говоря:

— Помолись о нас, святитель, чтобы нам сделаться достойными обетовании Христа.

Святой сказал:

— Я недостоин такой благодати Господа, сподобившего меня быть только участником вашего венца!

И работая с ними, святой Климента утешал их и наставлял полезными советами. Узнав, что у них имеется большой недостаток в воде, так как им приходится за шесть поприщ¹⁶ приносить себе воду на плечах, святой Климент сказал: «Помолимся Господу нашему Иисусу Христу, чтобы Он Своим последователям открыл источник живой воды, подобно тому как открыл жаждущему Израилю в пустыне, когда разбил камень и потекла вода; и получив таковую благодать его, — возвеселимся».

И начали все молиться. По окончании молитвы святой Климент увидал агнца, стоявшего на одном месте и поднимавшего одну ногу, как бы показывая место. Климент понял, что это явившийся Господь, которого никто не видит, кроме него одного, и пошел на то место, сказав: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа, копайте на этом месте».

И все, став кругом, начали копать лопатами, но пока ничего не было, так как не могли напасть на то место, где стоял Агнец.

После этого святой Климент взял маленькую лопату и начал копать на том месте, где стояла нога Агнца, и тотчас явился источник вкусной чистой воды; и образовалась из источника целая река. Тогда все возрадовались, а святой Климент сказал: «Речные потоки веселят город Божий» (Пс. 45:5).

Слух об этом чуде распространился по всей окрестности; и стали стекаться люди в большом количестве, чтобы видеть реку, неожиданно и чудесно образовавшуюся по молитвам святого, а также и послушать его учения. Многие уверовали во Христа и крещены были в воде от святого Климента.

Столько народу приходило к святому, и столько обращалось ко Христу, что всякий день крестилось по пятисот человек и более. В одно лето настолько увеличилось число верующих, что даже было построено семьдесят пять церквей, и разбиты были все идолы, а капища — во всей стране разрушены, так как все жители приняли христианскую веру.

Царь Траян, узнав, что в Херсонесе бесчисленное множество людей уверовало во Христа, тотчас послал туда одного сановника по имени Авфидиан, который по прибытии подверг многих христиан пыткам и многих умертвил. Увидав же, что все с радостью идут на мучение за Христа, посланный сановник не пожелал более мучить народ и только одного Климента всеми силами старался принудить к принесению жертвы.

Но, найдя его непоколебимым в вере и крепко верующим во Христа, повелел посадить его в лодку, отвезти на средину моря и там, привязав якорь на шею, повергнуть в самое глубокое место моря и утопить, дабы христиане не нашли его тела. Когда все это произошло, верующие стояли на берегу и сильно плакали. Потом два вернейших ученика его, Корнилий и Фив, сказали всем христианам: «Помолимся все, чтобы Господь открыл нам тело мученика».

Когда молился народ, то море отступило от берега на расстояние трех поприщ, и люди, подобно израильтянам в Чермном море, перешли посуху, и нашли мраморную пещеру наподобие церкви Божией, в которой покоилось тело мученика, а также нашли близ него и якорь, с которым был потоплен мученик Климент.

Когда верные хотели взять оттуда честное тело мученика, то было откровение вышеупомянутым ученикам, чтобы тело его здесь оставили, ибо каждый год море в память его будет отступать так в течение семи дней, давая возможность приходить желающим поклониться. И так было много лет, начиная с царствования Траяна до царствования Никифора, царя греческого¹⁷. Много и других совершилось там чудес по молитве святого, которого прославил Господь.

Однажды море в обычное время открыло доступ к пещере, и много народу пришло для поклонения мощам святого мученика. Случайно был оставлен в пещере ребенок, забытый родителями при уходе их. Когда море стало опять возвращаться на прежнее место и уже покрывало пещеру, то все, бывшие в ней, поспешили уйти, боясь, чтобы и их не покрыло море, и родители оставленного ребенка также поспешили выйти, думая, что ребенок раньше вышел с народом. Осмотревшись и ища его везде среди народа, они не находили его, а возвратиться снова в пещеру не было уже возможности, так как море покрыло пещеру; неутешно плакали родители и пошли к себе домой с великим плачем и скорбью.

На следующий год море снова отступило и родители ребенка пришли опять для поклонения святому. Взойдя в пещеру, они нашли ребенка живым и здоровым, сидящим у гробницы святого. Взяв его, родители с неописанной радостью, спрашивали его, как он остался жив.

Ребенок, показывая пальцем на гробницу мученика, сказал: «Этот святой меня сохранил живым, питал меня, и все морские ужасы отгонял от меня».

Тогда великая радость была у родителей и у народа, пришедшего на праздник, и все прославляли Бога и угодника Его.

В царствование Никифора, царя греческого, в день памяти святого Климента, море не отступило, как бывало в прежние годы, и было так лет пятьдесят и более. Когда же в Херсонесе епископом сделался Георгий блаженный, то он сильно скорбел о том, что море не отступает и мощи столь великого угодника Божия находятся как бы под спудом, покрытые водой.

Во время его управления епархией пришли в Херсон два христианских учителя Мефодий и Константин философ, нареченный впоследствии Кириллом¹⁸; они направлялись на проповедь к хазарам¹⁹ и по дороге расспрашивали о мощах святого Климента; узнав же, что они находятся в море, эти два учителя церковные стали побуждать епископа Георгия к открытию духовного сокровища — мощей священномученика.

Епископ Георгий, побуждаемый учителями, отправился в Константинополь и поведал обо всем царствовавшему тогда императору Михаилу III²⁰, а также святейшему  патриарху Игнатию²¹. Царь и патриарх послали с ним избранных мужей и весь клир  святой Софии22.

Прибыв в Херсонес, епископ собрал весь народ, и с псалмами и пением все отправились к морскому берегу, в надежде получить желаемое, но вода не расступилась.

Когда зашло солнце и сели в корабль, вдруг, среди полуночного мрака, море озарилось светом: сначала явилась голова, а затем все мощи святого Климента вышли из воды. Святители, благоговейно взяв их, положили на корабль и, торжественно внеся в город, поставили их в церковь.

Когда началась святая литургия, то много совершилось чудес: слепые презирали, хромые и всякие больные получали исцеление, и бесноватые освобождались от демонов, по молитвам святого Климента, благодатью Господа нашего Иисуса Христа, Ему же слава во веки. Аминь²³.

1 Октавиан Август — 1-й римский император после уничтожения в Риме республики, царствовал с 30 года по Р. Х. по 14-й по Р. Х. Тиверий, пасынок его, царствовал с 14-го по 37-й г.; в царствовании его пострадал и приял крестную смерть Господь наш Иисус Христос.

2 Асией называлась у римлян провинция, расположенная в теперешней Малой Азии (Анатолийский полуостров), по берегу Средиземного моря в состав ее входило несколько городов с их областями; столицей же ее считался Пергам.

3 Городов с именем Кесария или Цезария в древнее время было много. Под именем Кесарии Стратонийской нужно подразумевать палестинский город на восточном берегу Средиземного моря, известный более под именем Кесарии Палестинской. Город этот построен иудейским царем Иродом на месте древнего города Стратон и назван Кесарией в честь Кесаря Августа (римского императора Октавия Августа). В настоящее время на месте его одни только развалины, покрытые дикими растениями.

4 Апостол Варнава — один из семидесяти. Память его празднуется 11 июня.

5 Драхма — древнегреческий вес и серебряная монета ценностью в 21 коп.

6 Антандрос — город при Адрамитском заливе в Мизии, северозападной области Малой Азии. Развалины этого древнего города существуют и поныне.

7 Лаодикия — главный город древней Фригии на западе Малой Азии. Лаодикийская церковь принадлежала к числу семи знаменитых малоазийских церквей, упоминаемых в Апокалипсисе. Сейчас одни только развалины на одном невысоком холме, при опустошенном селении Эски — Гиссара, служат памятником древнего города. В Церковной истории Лаодикия известна по бывшему там в 365-м году собору, оставившему подробные правила касательно порядка Богослужения, нравственного поведения клира и мирян и различных пороков и заблуждений того времени.

8 29 июля 67 года.

9 Память святого епископа Римского Лина (67 — 69 гг.), единого из лика 70-ти апостолов, совершается 5 ноября и 4 января.

10 Святой Анаклет — епископ Римский с 79 по 91 г.

11 Святой апостол Климент управлял Римской церковью с 91 по 100 г.

12 Нерва — римский император, царствовавший с 96 по 98 г. по Р. Х.

13 Комитами (лат. слово) назывались у римлян сотрудники и свита правителей провинции.

14 Траян — римский император с 98 по 117 г.

15 Херсонес — город в Тавриде, полуострове Черного моря (ныне Крым); находился близ теперешнего Севастополя. В нем принял христианскую веру русский князь, равноапостольный Владимир.

16 Поприще — первоначально — ристалище, место для состязаний; затем это слово стало означать то же, что стадии, т.е. мера длины в 125 шагов.

17 Византийский император Никифор царствовал с 802 по 811 г.

18 Святые Мефодий и Кирилл — известные просветители славян.

19 Хазары — народ туркменского происхождении, обитавший около Каспийского моря в низовьях Волги и в Предкавказьи. Они были частью язычниками, частью магометанами, частью же исповедывали еврейскую веру.

20 Византийский император Михаил III царствовал с 855 по 867 г.

21 Святой Игнатий управлял Константинопольской церковью с 847 по 857 г. потом после Фотия с 867 по 877 г.

22 Святая София — соборный храм Константинополя.

мироточивая глава Климента папы Римского

23 Известно, что святые Кирилл и Мефодий часть мощей святого Климента взяли с собой и отправили в Рим при папе Адриане II (867 г.); все же тело святого вместе с честной главой оставалось в Херсонесе до того времени, когда этот город был взят русским великим князем, святым Владимиром. Последний, приняв в Херсонесе святое крещение, взял с собой и мощи святого Климента «на благословении себе и на освящение всем людям» и положил их в Киевской Десятинной Церкви Пресвятой Богородицы. Здесь мощи священномученика находились до нашествия татар. Куда давались эти мощи во время татарского нашествия, сокрыты ли верующими или перенесены в другое место, — неизвестно. Лишь святая его глава почивает в стеклянном сосуде и ныне в дальних пещерах Киево-Печерской лавры и по сей день славится обильным мироточением. Также частицы святых мощей Климента находятся в одном напрестольном кресте Александро-Невской Лавры, в Петербурге.

Тропарь Клименту Римскому, глас 4

Иже от Бога чудодействы / преславно удивляя вселенныя концы мира, / священный страдальче, / паче естества морю составы водам содеваеши разделение / в честней памяти твоей / всегда притекающим усердно в Богозданную ти церковь / чудесным твоим мощем, / и по всенародном хождении / море во едино течение чудодетельне твориши, / Клименте предивный, / моли Христа Бога спастися душам нашим.

Кондак Клименту Римскому, глас 2

Божественнаго винограда / священноодеянна всем лоза явися, / каплющи сладость премудрости, / молитвами твоими, всечестне, / да тебе исткану, яко багряницу, / песнь мысленную принесем, / Клименте святе, / спаси рабы твоя.

The post Cвященномученик Климент папа Римский first appeared on Кременской Свято-Сергиевский мужской монастырь.

Икона апостол Иаков, брат Господень. 16 век

Апостол Иаков, брат Господень, есть сын Иосифов, спутник его и Пресвятой Девы Марии в Египет. По воскресении Своем Господь удостаивает его Своим особенным явлением, и от Самого Господа в 34 году или, по сказанию Евсевия, от апостолов избран и поставлен первым епископом Иерусалимской Церкви — матери Церквей христианских. Своею святой жизнью брат Господень заслужил великое уважение у всех, не только у апостолов и христиан, но и у неверующих. Апостол Павел нарицает его вместе с Кифою и Иоанном столпами Церкви и между ними первым именем Иакова.

Сего апостола Иакова, согласно с божественным Евангелием (Матф. XIII, 55) и словами ап. Павла (Гал. I, 19), Православная Церковь называет сыном обрученника от первой его жены и родным братом ап. Симона, Иуды и Иосии, и также Малым или Меньшим (Марк. ХV, 40), и отличает от Иакова Зеведеева, коему совершает она празднование в 30 день апреля, и от Иакова Алфеева, коему бывает празднование 9 октября. Многие считают Иакова, брата Господня, одним лицом с ап. Иаковом Алфеевым, причисляют к лику двенадцати и называют Малым для отличия от ап. Иакова Зеведеева, призванного в апостольство и умершего прежде Икова Алфеева. Но Церковь в предисловии к Богослужебной книги апостол, в прологе под 23 числом октября, и 4 января в Минее-четьей, и в священных песнопениях под теми же числами, согласно с Писанием и Преданием, ясно отличает Иакова Малого, брата Господня по плоти, от Иакова Алфеева.

Иаков, песнословимый в 23 день октября, нигде не называется Алфеевым, но именуется сыном Иосифа древоделя, от первой жены, братом Иосии, Симона и Иуды (Матф. ХШ, 55. Марк. VI, 3), спутником Иосифа и Марии, когда они удалялись с младенцем Христом в Египет, и прославляется братом Божиим, братом Иисуса, глаголемого Христа; первым иерархом Иерусалима, научающим нас “даянию благому и дару совершенну от Отца светов подаятися человеком” (Иак. 1,17); следовательно писателем того соборного послания, которое между священными книгами Нового Завета носит имя послания Иаковлева; наконец священномучеником, сверженным за веру Христову с крыла церковного.

Основание, по которому Православная Церковь отличает Иакова брата Господня от Иакова Алфеева, частию указано в Писании, в коем братья Иисуса Христа по плоти этим самым названием отличаются от двенадцати Его учеников (напр. Иоан. II, 12. VII, 3—5. Марк. III, 31. Лук. VIII, 19), а равно отличаются и писателями Церкви. Так, Евсевий Кесарийский, св. Кирилл Иерусалимский (365—385), св. Епифаний Кипрский (404), блаженный Иероним (420) и другие ясно отличают Иакова брата Господня от Иакова Алфеева.

Итак, апостол Иаков брат Господень, по словам Церкви, есть сын Иосифов, спутник его и Пресвятой Девы Марии в Египет; он же есть и Иаков Малый или Меньший. По воскресении Своем Господь удостаивает его Своим особенным явлением (1 Кор. XV, 7), и от Самого Господа в 34 году или, по сказанию Евсевия, от апостолов избран и поставлен первым епископом Иерусалимской Церкви — матери Церквей христианских. Своею святой жизнью брат Господень заслужил великое уважение у всех, не только у апостолов и христиан, но и у неверующих. Ап. Петр после своего чудесного освобождения из темницы сказал: возвестите о сем Иакову и братиям (Деян. XII, 17). Ап. Павел нарицает его вместе с Кифою и Иоанном столпами Церкви и между ними первым именем Иакова (Гал. II, 9).

На соборе Апостольском, бывшем в Иерусалиме около 50 года по Р. X. для решения: должно ли христианам соблюдать ветхозаветный закон обрядовый, председательствовал Иаков, епископ Иерусалимшй, и его суждение принято было всем собором и утверждено ощутительным изволением Св. Духа (Деян. ХV). Именем Иакова отличен брат его ап. Иуда (Лук. VI, 16. Деян. I, 13), который Соборное послание свое начинает наименованием себя рабом Иисуса Христа и братом Иакова (Иуд. 1), и тем показывает особенную важность ап. Иакова в Церкви Апостольской.

Даже еретики евиониты хвалились девством ради Иакова брата Господня. О великом всеобщем уважении к нему свидетельствуем особенно мученическая его кончина, которой обстоятельства с подробностию изображает Евсевий, на основании древних церковных преданий. Он пишет: “когда Павел, по требованию себе суда у Кесаря, отправлен был Фестом в Рим: тогда Иудеи, потеряв надежду на исполнение своих замыслов против Павла, обратились на Иакова, брата Господня, коему апостолы вверили епископский престол в Иерусалиме. Иаков, брать Господень, от времен апостолов и доныне всеми именуемый “праведным”, был свят от утробы матери своей, не пил вина и сикера, не ел ничего мясного, не стриг волос, не умащался елеем и не мылся в бане. Ему одному дозволено было входить во Святая, потому что он носил не шерстяные одежды, а льняные. Во храм входил он один и его обретали там стоящим на коленах и молящимся об отпущении грехов народу. От непрестанных коленопреклонений во время молитвы о спасении народа колени его ожестели. За сие-то превосходство своей правоты и назван праведным и овлиасом, что значит: защита или оплот народа и правда.

Церковь Иерусалимская особенно обязана умножением и утверждением верующих св. ап. Иакову. По его свидетельству уверовали во Иисуса Христа Иудеи и уверовавших оказалось много, даже и между старейшинами. Недовольные умножением христиан, книжники и фарисеи начали кричать и говорить, что, таким образом, пожалуй и весь народ признает Иисуса за Христа. Посему, собравшись к Иакову, они сказали ему: просим тебя, удержи народ; ведь он в заблуждении признает Иисуса Христом. Вот теперь сошлись все на праздник Пасхи.

Просим тебя, вразуми их касательно Иисуса. Мы доверяем тебе это, потому что сами вместе с народом признаем, что ты праведен и безпристрастен. Так убеди же народ не заблуждаться касательно Иисуса. Тебя все послушают, и мы со всеми. Встань на кровлю храма, чтобы сверху ты виден был, и слова твои слышны были всему народу. А на Пасху собрались тогда все колена иудейские и много язычников. Помянутые книжники и фарисеи действительно поставили Иакова на кровлю храма и потом закричали ему: “праведный, тебе все мы должны верить! Вот этот народ, в заблуждении, последует Иисусу распятому, скажи же нам: что такое дверь Иисуса распятого”?

Иаков громким голосом отвечал: “Для чего спрашиваете меня об Иисусе, Сыне человеческом? Он восседает на небесах одесную великой Силы и опять придет на землю на облаках небесных”! Этим свидетельством Иакова многие совершенно убедились и начали славословить Иисуса, восклицая: “Осанна сыну Давидову!” А книжники и фарисеи говорили между собою: “Худо же мы сделали, доставив Иисусу такое свидетельство, взойдем и сбросим Иакова, чтобы другие по крайней мере от страха не поверили ему”, и закричали: “Э! Э! и праведный заблуждает”! Взбежав наверх, они столкнули оттуда праведного и начали бросать в него камнями. Сверженный не вдруг умер, но, приподнявшись, стал на колена и молился: “Господи Боже Отче, отпусти им, они не ведают, что творят”!

Апостол Иаков, брат Господень

Между тем как на него летели камни, некто священник, один из сынов Рихава, вскричал: “Перестаньте, что вы делаете; праведный за нас молится”. Но в это самое время один из них суконщик, схватив скалку, на которую накатываются сукна, ударил преподобного по голове, и он скончался около 63 года по Р. X. На этом же месте и погребли его, над его могилою подле храма и доселе стоить памятник. Таким образом, Иаков был верным свидетелем для иудеев и язычников, что Иисус есть Христос.

Иакову до того все удивлялись и за праведность столько уважали его, что беспристрастные из иудеев именно мученическую его смерть почитали причиною немедленно открывшейся осады и разрушения Иерусалима от римлян. Вот что известно об Иакове, который, говорят, написал первое из соборных так называемых “посланий”. Это послание св. ап. Иаков написал около 59 года по Р. X. к рассеянным иудеям, о спасении коих ему вверено было архипастырское попечение. Ему же принадлежиг и Божественная Литургия, известная под именем ап. Иакова, которая доселе совершается в Иерусалиме в день памяти сего апостола, и на основании которой изложены Литургии св. Василия Великого и св. Иоанна Златоустого.

Мученическая кончина св. Иакова брата Господня последовала в 63 году по Р. X. Если при жизни своей ап. Иаков пользовался всеобщим уважением: то память праведного без сомнения по смерти его сохранялась с похвалами в Церкви Христовой. В IX веке Феофан Никейский и впоследствии Византий написали многие песнопения в честь Иакова, брата Господня, ныне поемыя в день его памяти.

В своих песнопениях Церковь прославляет св. ап. Иакова, брата Господня по плоти, яко ученика Господня, восприявшаго Евангелие; яко мученика, стяжавшаго неизреченное блаженство; яко брата Божия, имеющаго дерзновение; яко иерарха, молящагося за нас. Называет его первым пастырем и учителем иерусалимлян и верным строителем таинств.

В Москве, на Старо-Иерусалимском подворье, сохраняется часть мощей св. ап. Иакова с 1853 года 23 октября, полученная от патриарха Александрийского Иерофея.

АПОСТОЛУ ИАКОВУ
Тропарь, глас 2

Яко Господень ученик восприял еси, праведне, Евангелие, / яко мученик имаши еже неописанное, / дерзновение яко брат Божий, / еже молитися яко иерарх: / моли Христа Бога спастися душам нашим.

Кондак, глас 4

Отчее Единородное Бог Слово, / пришедшее к нам в последния дни, / Иакове божественне, / перваго тя показа / иерусалимлян пастыря и учителя, / и вернаго строителя таинств духовных: / темже тя вси чтим, апостоле.

The post Апостол Иаков, брат Господень first appeared on Кременской Свято-Сергиевский мужской монастырь.